Раечку в городе знали, как мужского парикмахера высшего класса, клиенты к ней на месяц вперед записывались. А муж ее работал простым шоферюгой, и к рюмочке любил приложиться, и до баб был охоч.
Со временем любовь испарилась, осталась привычка, да сын удерживал от развода. А мальчик рос непутевым, брал пример с папаши и, глядя на него, незаметно сам начал «качать права». Раисе Григорьевне и мужа было жалко, и за сына душа болела. Так и жила она, год за годом принося себя в жертву, а ее мужчины принимали все, как должное.
Но вот однажды женщина влюбилась и, представьте, взаимно! Впервые за много лет она поняла, что и не жила вовсе для себя. Муж – алкаш и сын– тунеядец неплохо устроились за ее счет, а «бабий век» катится к шестому десятку, и хочется насладиться последним теплом бабьего лета… Кто осудит за это Раечку?
Нелегко было обрывать ниточки, но и стать служанкой тридцатилетнему сыну… Ни за что!
Бросила Раиса дом, ушла без угрызений совести к любимому. Напрасны оказались ее жертвы, вот только мысль одна покоя не давала: раньше надо было это сделать, тогда и сына, может быть, удалось бы спасти…
Ирина Павловна развелась с мужем, когда поняла – горбатого могила исправит. «Ходоком» оказался муженек, ни одной юбки не пропускал. Все взвесила Ира и решила – одной спокойней, а отрадой за страдания станет маленькая дочь. Этой крохе решила женщина посвятить свою жизнь, чтобы малышка ни в чем не знала нужды, чтобы росла она, как принцесса. О личной жизни Ирина не думала, отказывала поклонникам, отклоняла предложения руки и сердца. Чтоб у ее дочурки был отчим? Да никогда!
Дочь выросла, вышла замуж, у нее появились свои дети, а Ирина так и осталась одна. Иногда дочь звонит ей, но не для того, чтобы спросить о здоровье. Принцесса капризно намекает маме, что та мало помогает, что внуков не с кем оставить, что у нее диссертация на носу, а времени в обрез…
Чтобы загладить свою вину, Ирина через день моталась на другой конец города, чтобы постирать дочке бельишко, сварить обед, прибрать в огромной квартире. Дочь могла бы позволить себе и прислугу нанять, да жалко деньги на ветер бросать. Да и зачем, если есть дармовая «рабсила»? А Ирина и деньгами помогала: подрабатывала ночным сторожем.
Но вот стало у нее сердце прихватывать, врачи посоветовали немедленно поехать в санаторий. Как узнала об этом дочь, так в истерике зашлась: ты по курортам будешь разъезжать, а у меня защита вот– вот!
Как ни убеждала Ирина упрямую дочь, что речь идет не о развлечениях, а о здоровье, толку не было. В сердцах бросила она жестокую фразу: – «Я тебе всю жизнь отдала! Чего ты от меня еще хочешь, смерти моей?» На что получила не менее жестокий ответ – а я тебя ни о чем не просила! На прощанье дочь назвала мать эгоисткой и сказала, что никогда ей этого не простит.
Два дня Ирина боролась с соблазном поехать к дочери и повиниться, а на третий день ее увезли в больницу с приступом. После инфаркта у Ирины Павловны
