самой важной детали.
Сегодня можно было надеяться и на бумаги, но воля случая, и все приходилось теперь начинать сначала.
Сквозь дверь послышался шум и визг невероятной толпы. В комнату, запыхавшись, ввалился Великий казначей.
– Ваше Величество, пожалуйте в зал, братия желает видеть своего Магистра.
В главном зале прецептории, где происходили самые значительные моления, стоял невероятный гам. Семьсот рыцарей, представителей разных частей ордена, встретили появление старика рёвом одобрения, но как только он поднял руку, все стихли, даже слуги замерли там, где их застал этот жест.
– Братья тамплиеры, я, ваш Магистр и душеприказчик, объявляю во всеуслышание. Отныне наши беды кончились! – Рёв восторга прокатился под сводами необъятного замка. Поднятие руки, и снова тишина.
– Волей Главного и Великого, мы вернули свою святыню. Магистр поднял над головой золотой крест, прикрыв ладонью пустующее место.
Снова рёв, многие братья, чтобы получше разглядеть, вскочили на столы, посыпалась посуда. После установившейся тишины Магистр произнёс:
– А теперь, братья, я призову Главного и Великого, Непознанного и Сокрытого. Я призову Того, мудростью которого мы существуем, дыханию которого мы принадлежим, Единственного во Вселенной!
При этих словах рыцари молча вышли из-за столов и встали на колено, опершись на мечи и склонив голову. Образовался коридор, упершийся одним своим концом в огромную дверь, из-за которой слышался шум барабанов. Многочисленная прислуга, музыканты и гости из приглашённых мгновенно исчезли в боковых дверях и проходах, прихватив с собой и тех рыцарей, которые переусердствовали с присепторским вином.
Огромная дверь со скрипом отворилась, и под грохот барабанов четыре полуголых невольника внесли громадное золотое блюдо, в центре которого лежала голова рыжего человека с выпученными глазами.
Причём глаза суетливо разглядывали всё по сторонам, а лицо капризно морщилось и оттопыривало губу.
Блюдо поставили на возвышение, и капитул, во главе с Великим магистром, бесшумно рухнул на колени.
Жак де Моле негромко творил молитву и чертил мелом двенадцать кабалистических знаков.
– Именем четырёх стихий, Великий и Единственный, имя которому Баффомет, во имя Истины и ради Познания, прошу, поведай нам свои царские мысли.
Голова, шипя, заговорила.
– Могу вас поздравить, господин Магистр? Покажите-ка мне крест поближе.
Граф суетливо подскочил к голове, показывая свой крест.
– Ближе, я хочу рассмотреть его внимательно. Я столько ждал. Ещё
ближе, возьмите его за цепь и не хватайтесь за него с такой
осторожностью.
Тогда Магистр положил крест на блюде и быстро отошёл. Голова рассмотрела, что недостаёт сапфира.
