сочувствие, звучащее в его голосе, и девушка в очередной раз уверилась в мысли, что мир бессмертных, разбросанных по всем континентам земного шара, довольно тесен, и сплетни по неведомым ей каналам разлетаются почти мгновенно. А, возможно, это была самая обычная паранойя, что радовало Лидию не больше первого предположения.
Встретившая ее пасмурной погодой Италия на первый взгляд не казалась слишком гостеприимной. Кучевые облака заволокли небо, старые обветшавшие здания наводили тоску, и от этой серости Лидию уже по дороге в отель стало клонить в сон. Добравшись до номера в небольшом и очень уютном отеле, она без сил упала на кровать. В ее голове мелькали размытые образы, отрывки воспоминаний, обрывки фраз. Все это сливалось в единый тяжелый ком, подступающий к горлу и заставляющий желать лишь одного – забыться. В таком полусонном бессилии Лидия провела и следующие два дня. Она не покидала номер, не отодвигала плотных штор на окнах, не включала телевизор, отгораживаясь от внешнего мира всеми возможными способами. И, казалось, этому состоянию не будет конца. Но в среду вечером раздался внезапный звонок спутникового телефона. Лидия приоткрыла заспанные глаза. Она клятвенно пообещала Джеймсу, что ни при каких обстоятельствах не отключит единственное средство связи, и теперь жалела об этом.
– Да?
– Оливия, это Сара, кажется, у вас сейчас добрый вечер! – голос секретарши звучал очень бодро.
– Да, здравствуйте, Сара. Я не уверена насчет времени суток…
Секретарь сделала небольшую паузу, видимо, обдумывая услышанное.
– Меня просили напомнить вам об опере, которая состоится завтра. Не хотелось бы, чтобы билет пропал.
– Ах, опера… – девушка приподнялась на кровати. – Завтра?
– Да, завтра.
– Спасибо за беспокойство, я постараюсь не забыть…
Лидия положила трубку и уставилась на пестрый ковер, расстеленный на полу.
– Опера? – вслух переспросила она себя: – Думаю, стоит пойти. Хотя бы для того, чтобы иметь ответ на вопрос «как я провела отпуск»…
Проведя пару дней в затворничестве, гостья несколько иначе взглянула на приютивший ее в эти дни город. «С каждым годом, – с тоской подумала она, – с каждой прожитой жизнью на этой планете будет оставаться все меньше мест, с которыми меня ничего не связывает…»
Она брела по городу, чувствуя себя немного одиноко, но при этом очень свободно. У нее снова возникло это особенное ощущение, будто временная амнезия, когда не помнишь прошлого, стараешься не думать о будущем и живешь одним днем. И в этот момент оно стало исцеляющим эликсиром для израненного сердца. Узенькие улочки, малюсенькие кафе, шустрые миниатюрные машинки, доброжелательные прохожие и особое настроение, даже зимой пропитанное невероятной теплотой и жизнерадостностью, постепенно увлекали Лидию в новый незнакомый мир под названием Рим. Девушка шла вдоль стоящих вплотную домов, старых и обветшалых, и только что отреставрированных, мимо уличных торговцев, зазывающих редких
