Войдя, она присела на кровать. – С кем ты разговариваешь?
– Так, ни с кем… Просто в чате.
– Но имя у него есть?
– Я не знаю… он… в общем, помог мне кое с чем.
Нужно было сообразить, что на такой ответ в голове у мамы сразу сработает тревожная сигнализация. Мэдди даже пикнуть не успела, как мама согнала ее с кресла и сама села за клавиатуру.
Кто ты такой и какого черта тебе нужно от моей дочери?!
Повисшая пауза в диалоге, казалось, только подтвердила ее худшие опасения.
– Мам, ну это смешно! Ничего такого не было, честное слово.
– «Ничего такого»? – Она ткнула пальцем в экран. – Тогда почему здесь одни только пиктограммы?
– Это называется «эмодзи». У нас что-то вроде игры…
– Ты представить себе не можешь, как опасно…
Обе замолчали. Мама недоуменно уставилась на экран, потом напечатала:
Что?
– Он так не ответит, надо через эмодзи.
Мама с каменным лицом щелкнула мышкой по иконке:
Последовала еще более длинная пауза, потом на экране появилась целая строка пиктограмм:
– Какого?.. – пробормотала мама и вдруг пораженно выругалась. Целая гамма эмоций отразилась на ее лице – шок, глубокая печаль, неверие, злость. Мэдди могла по пальцам пересчитать, когда слышала от нее грубое слово. Происходило что-то из ряда вон выходящее.
Заглядывая через плечо, Мэдди попыталась расшифровать послание:
– «Что губы?»… «Мужские губы»…
К ее удивлению, маме ее помощь не потребовалась.
– Там написано: «Чьи губы мои губы целовали, и где, и почему…»[6]
Дрожащей рукой она щелкнула по другой пиктограмме:
Окно чата, мигнув, закрылось. Экран был пустым. Мама осталась сидеть перед ним неподвижно. Мэдди осторожно коснулась ее плеча.
– Что с тобой? Что все это значит?
– Я не знаю, – ответила та, больше себе, чем дочери. – Такого не может быть. Просто не может.
Мэдди на цыпочках прошла к двери. Мама заперлась у себя час назад и не выходила. Сперва из спальни слышались всхлипы, потом стихли и они. Девочка прижалась к створке ухом.
– Будьте добры доктора Питера Ваксмана, пожалуйста, – раздался приглушенный мамин голос с той стороны. Пауза. – Скажите ему, что это Эллен Уинн, по очень срочному делу.
Доктор Ваксман был старым папиным начальником из «Логоритмс». Зачем мама ему звонит?
– Он жив, ведь так? – вновь послышался мамин голос.
Что? О ком она?
– Не надо говорить со мной в таком тоне. Он связался со мной, Питер. Я знаю, что это он.
Мэдди онемела. Они ведь видели тело отца в больнице! Его положили в гроб и опустили в землю, девочка видела это своими глазами!
– Нет, вы меня послушайте!
Перевод О. Штовхань.
