на это свечение. Я рад был смириться с тем, что хочу спать, вот уже черт-те что мерещится, но руководитель группы сикеров не дал мне заблуждаться. Он поднялся с колен, перестал вворачивать в землю какой-то штырь (зачем, интересно это хреновина?), бросил тревожные взгляды на Тачана и Дару.
– Это группа Мордвина! – произнес он тихо, но так, чтобы шелестящие листья соседней липы усилили его голос и придали какую-то тревожную мощность, какую-то мистическую силу. – Они входят в нексус через парк Сосновка. Там открывается второе окно входа и выхода. Боюсь, сегодня будет искажение и флюктуации внутри Большого Изгиба.
– Ничего, – успокаивал Эрга и себя самого Тачан. – Лишь бы связь была устойчивой, остальное значения не имеет.
Но Эрг не на шутку встревожился. Он огляделся вокруг, убедился, что мерцание кристаллов-пирамидок никто из сторожей не заметил, и вернулся к своему штырю, который безуспешно пытался ввернуть в плотную холодную землю.
Когда все было закончено, Дара отошла ко мне и объяснила, что же такое они только что натворили. Пока парни курили, расслабляясь перед инсталляцией, она поведала, что штырь в центре круга инсталляции – антенна, передающая псионные эманации сикеров в пограничные миры, просящие эгрегоров (шаманы называют их духами) о защите и покровительстве на случай чего-нибудь непредвиденного. Коптящие свечки должны обеспечить восходящий поток, перебросить мост между нами и нексусом. Свечки пахнут ладаном. Давным-давно люди использовали ладан чтобы «восходить на небо к Богу», теперь эта практика давно забыта, но сикеры этим пользуются. Кристаллы же, что лежат на разном удалении и на разной высоте от эпицентра, служат как оптико-волоконное соединение с Интернетом: передают сигналы и принимают их. Что это за сигналы, Дара не знала точно, но Эрг знал.
Когда те докурили, они грубо прервали нашу беседу и позвали войти в центр этой пентаграммы, разложенной на земле. Если бы я не хотел так спать, то почувствовал бы себя служителем какого-то нелепого культа. Впрочем, это уже не так важно.
Мы вошли в круг. Эрг стоял напротив меня, он взял за руки Тачана и Дару, Дара – меня и Эрга, Тачан – Эрга и меня, а я – Дару и Тачана. Повисло молчание, потом пирамидки замигали как оголделые, поднялся ветер, но он дул сверху вниз, как будто мы были в аэродинамической трубе, поставленной на одну из своих сторон. Статическое напряжение, появившееся из воздуха наэлектризовало мою синтетическую куртку и заставило мои волосы шевелиться. Сон сразу прошел, как только все действо началось.
– Арайя тора! – закричал кто-то из парней. – Мызган ер мызган. Эрг тора, Точан тора, Дара тора, мызган ер мызган!
Ударила первая молния. Она ударила так близко, что я хотел закрыть лицо руками. Но меня держали за руки. Очевидно, было очень важно чтобы руки не разжимались. Это можно объяснить с точки зрения всяких культов: нарушалась кольцевая
