кто жили на открытых просторах у рек и озёр, продуваемых всеми ветрами, ставили крепкие шалаши. А себя они величали челореки. Челореки плели и шили себе одежды из луговых трав и побегов камыша, подбивая их тёплыми шкурами на рыбьем меху и являлись первыми в маскировке на лугах и у рек.
А чего вы так удивляетесь?! Рыбы на той удивительной планете, были, не в пример нашим, мохнатые как наши медведи, зато их медведи, которые у них звались медвепри, были гладкокожие, что тебе молочные поросята. Конечно, чего тут говорить, стеснялись некоторые животные этого факта и прятались от любопытных глаз, а чуть что, не раздумывая давали стрекача во все свои гладкокожие ноги. Потому и охота на них требовала терпения и маскировки, чтобы подпустить стеснительных и застенчивых животных поближе, желательно на расстояние вытянутой руки.
В общем жили обитатели этого мальчишеского материка не тужили. Почти счастливо жили. Почти!
Ну сами подумайте: никаких тебе правил, никаких уроков, запретов и, особенно, разрешений. Не было ничего хуже для жителей Резвилии чем просить у кого-бы то ни было разрешения. А ещё у них не было других «ничего хуже», а именно: , зубных щёток, мыла душистого и расчёсок. А зачем?! В реке искупались, ножом отросшие лохмы обкорнали, ногти обгрызли и нормально. Зато времени на игры и развлечения – в которые, в основном и входили охота с рогатками и луками, рыболовство и поиск «залежей» вертляники (так у них на Вертле называлась обычная земляника), ежиковики, грустники, веселики или ещё какой вкусняцкой ягоды.
К слову сказать, людогоры, древовеки и челореки редко нарушали условные границы своих владений и особо друг с другом не общались.
Больно надо!
Все общины считали себя главными забияками и озорниками на вольной Резвилии и ни в какую не соглашались отдавать пальму первенства в этой ответственной номинации другой общине.
Ещё чего!
Оттого особо и не дружили они между собой.
Единственной более-менее благообразной связующей нитью между ними был Книгочей. Это был первый и последний старец на всём материке. Ходили смутные слухи, что старец якобы являлся одним из древнейших творцов Вертли, и, в частности Резвилии. И, ко всему прочему, знает языки не только людей, но и животных, и птиц, и рыб, и даже насекомых. Правда это или нет никто из резвильцев не знал, как никто из них не знал кем на самом деле был Книгочей, откуда он, и как звучит его настоящее имя, но все знали его, как говорится, с младых ногтей, именно как Книгочея.
Почему Книгочея?
Потому-что только у него одного на материке была Книга. Большая толстая Книга, с, наверное, тысячей страниц, которую Книгочей постоянно носил с собой в своём заплечном мешке. И эта Книга была единственным способом отвлечь ту или иную общину от «дел насущных».
Завидев неспешно бредущую по тропинке фигуру в длинном балахоне с накинутым на голову капюшоном, опиравшуюся на узловатую трость, жители общины условными
