тый метал)
Будильник утром зазвонил с тревожными нотками и каким-то особенным дребезжанием. То ли потому, что стоял на книге, а не на полированной поверхности тумбочки, то ли по другой причине. На душе отчего-то было тревожно. Только Маша сварила кофе и включила компьютер, чтобы просмотреть новости и почту, как ей позвонили с телевидения.
– Стрельцова, для тебя есть работа, – сообщил босс. Голос его был уставшим и слегка раздраженным. – Приезжай скорее.
– Через сорок минут буду, – пообещала Маша, отрываясь от заметки, в которой сообщалось о громком преступлении – ограблении Федерального Резервного банка на Манхэттене. Сплетни, скорее всего, но интересно.
Звонок босса девушку удивил – обычно Маше звонил секретарь, а вызов с утра пораньше на работу – вообще что-то новенькое. Босс решил начать ухаживать за ней таким странным способом, предлагая хорошие темы? На него не похоже. Он, конечно, тип еще тот, но к сотрудницам приставать не станет. Публичный человек – себе дороже.
По всей видимости, случилось какое-то происшествие с нью-йоркскими русскими. Иначе зачем нужна она, практикантка, когда на канале круглосуточно дежурит съемочная группа, готовая выехать в любую часть города? Маша отдавала себе отчет, что сейчас она ценна для канала прежде всего как знаток русского языка и русской культуры. Опыта работы на телевидении у нее было совсем немного, а журналистов на канале хватало.
До офиса удалось добраться за тридцать пять минут, и все равно босс раздраженно бросил:
– Почему так долго? Мы поручаем тебе репортаж года, а ты не можешь взять такси, едешь на метро!
Маша насторожилась, но спорить не стала. Мало ли, что босс не возразил ей, когда она сказала, что доберется за сорок минут… Начальник всегда прав.
– Ты будешь снимать Федеральный Резервный банк, – добавил босс. – Слышала, что там произошло?
– Да. Неужели правда?
– Конечно. Поторапливайся! Стив ждет тебя в машине. Самое главное – постарайся переговорить с охранником. Их было пятеро, а выжил только один. Он русский и, говорят, что он в шоке.
– Наверное, после контузии перестал говорить по-английски? – предположила Маша.
– Вообще ничего не говорит. Молчит. И официальные власти молчат. Но они пустили журналистов внутрь. В сами хранилища. Ты видела картинку?
– Нет. Только слышала, что банк раскурочили.
– И как ты можешь работать на телевидении, если узнаешь новости последней? – вновь возмутился босс, хотя сам не дал ей ознакомиться с подробностями ограбления, вызвав на работу. – Ужасное зрелище. Вырванные с кусками стены бронированные двери. Покореженная арматура в руку толщиной. Мертвые охранники. Изморозь на стенах – похоже, стены замораживали, прежде чем взрывать. Все сияет, как зимой, и ни следа золота.
Солидное, похожее на большой старинный дворец здание Федерального Резервного банка терялось на фоне небоскребов Манхэттена. Небольшое пространство вокруг здания было заставлено полицейскими автомобилями, микроавтобусами ФБР и машинами прессы. Спутниковые тарелки на автомобилях, операторы с камерами, папарацци с фотоаппаратами, люди в форме, праздные зеваки, которых никак не удавалось оттереть подальше… Многие, в том числе и журналисты, смотрели под ноги – словно надеялись поднять оброненный грабителями слиток. Еще бы – найти хотя бы один, и можно безбедно пожить год-другой. Ведь в банках золото хранят в крупных слитках, килограммов по десять, а увезти все золото без потерь практически нереально. Тринадцать тысяч тонн – такое и вообразить трудно. Что-то обязательно потеряется по дороге.
Маша слабо представляла себе тринадцать тысяч тонн, и решила пересчитать золото в грузовики. Если тяжелый грузовик может увезти сорок тонн груза, то тринадцать тысяч тонн – это триста двадцать пять тяжелых грузовиков. Реально ли угнать такую колонну с Манхэттена? Пожалуй, нет…
– Исчезло всё золото. Совершенно всё, до последнего слитка, до монетки, – рассказывал журналистам какой-то банковский служащий. Может, пресс-секретарь банка, или кто-то из руководства. Черный костюм банкира выглядел помятым, темно-синий галстук сбился набок, а один из лацканов пиджака и рукав были ощутимо испачканы грязью – похоже, банкиру пришлось полазить по подвалам золотохранилища, и они оказались не слишком чистыми. – Не осталось ровным счетом ничего.
– Правда ли, что вчера банк получил еще две тонны золота? – поинтересовался журналист в ярко-красной кепке. Микрофон с лейблом телеканала он, казалось, пытается засунуть интервьюируемому в рот.
– Да, так, – не стал отрицать тот.
– Может быть, в контейнерах хранилось вовсе не золото? Рассматриваете ли вы вариант внешнего проникновения?
– Варианты рассматривает полиция, – отмахиваясь от назойливого микрофона,
