пришла сдаться, – объявила я.
– Погодите минутку, – ответила женщина, после чего сняла трубку телефона и с кем-то быстро переговорила. – Присаживайтесь.
Мы сели. И сидели несколько часов. Время подбиралось к обеду. Ларри протянул мне сэндвич с фуа-гра, сделанный из остатков вчерашнего ужина. Есть мне совсем не хотелось, но я развернула фольгу и принялась печально жевать изысканное лакомство. Я почти уверена, что до меня еще ни одна выпускница «Семи сестер»[2] не ела утиную печень, запивая ее диетической колой, в приемной федеральной тюрьмы. Хотя как знать?
Наконец в приемную вошла гораздо менее приятная женщина, щеку и шею которой рассекал жуткий шрам.
– Керман? – выкрикнула она.
Мы вскочили на ноги.
– Да, это я.
– А это кто? – спросила она.
– Мой жених.
– Что ж, он должен уйти, прежде чем я тебя заберу. – Ларри выглядел уязвленным. – Таковы правила, а то проблем не оберешься. Личные вещи есть?
Я протянула ей картонный конверт, в котором были инструкции по добровольной сдаче властям, полученные от федеральных маршалов, некоторые юридические документы, двадцать пять фотографий (среди которых было слишком много снимков моих котов), списки адресов друзей и близких и чек на 290 долларов, который мне велели принести с собой. Я знала, что мне нужны будут деньги на счету, чтобы совершать телефонные звонки и покупать… что-то? Вот только я не знала что.
– Чек не возьму, – сказала женщина и протянула его Ларри.
– Но я звонила на прошлой неделе, и мне сказали его принести!
– Он должен послать его в Джорджию, там обработают, – не допускающим возражений тоном ответила она.
– Куда нам его послать? – спросила я, вдруг разозлившись.
– Эй, у тебя есть тот адрес в Джорджии? – через плечо бросила надзирательница женщине за стойкой, дальше копаясь в моем конверте. – Это еще что? Фотографии? Обнаженка есть?
Она подняла одну бровь, отчего ее лицо исказилось еще сильнее. Обнаженка? Правда? Она смотрела на меня, словно спрашивая: «Мне пересмотреть все эти фотки и проверить, какая ты озорница?»
– Нет. Обнаженки нет, – ответила я.
Я всего три минуты как сдалась, а уже чувствовала себя униженной и оскорбленной.
– Так, готова?
Я кивнула.
– Тогда прощайтесь. Раз вы не женаты, свидание, возможно, дадут не сразу.
Она символически отступила на полшага, видимо, чтобы позволить нам попрощаться.
Я посмотрела на Ларри и заключила его в объятия, сжимая изо всех сил. Я понятия не имела, когда увижу его снова или что случится со мной в следующие пятнадцать месяцев.
Я всего три минуты как сдалась, а уже чувствовала себя униженной и оскорбленной.
Казалось, он вот-вот заплачет, но в то же время он тоже злился.
– Я
Ассоциация семи старейших и наиболее престижных женских колледжей на восточном побережье США, созданная по аналогии с мужскими колледжами Лиги плюща. –
