головой и, протянув руку, смущенно смахнул с лица Дженни еще одну слезу.
– Франческо промолчал, а потом ответил, что он – тот самый священник, который скреплял наш с Антонио союз в церкви… Для того, чтобы я стала его женой, Антонио отрекся от сана. И во всей Англии не нашлось священника, который взялся бы нас соединить. Франческо – решился… Значит, Франческо тоже…
– Откуда-то оттуда? – помог Макаров.
– Именно… Но больше он ничего не помнит. Это вам ответ на вопрос, почему «когда-то в Америке»…
Только сейчас Макаров заметил, что Дженни держит бутылку с водой. Напившись, он протянул ее Гоше. Тот отказался, но потом вдруг принял. Глотнув пару раз, он хотел закрутить крышечку, но не удержал, и бутылка упала на пол. Смущенно чертыхнувшись, Гоша поднял ее и передал женщине. Хотел спросить о чем-то, но вдруг остановил свой взгляд на Макарове.
– Ты меня пугаешь. Жаль, нет зеркала, чтобы ты сейчас мог в него посмотреть.
А тот внезапно пришел в ярость.
– Дьявольщина!.. – взревел он, пугая Дженни. – Что-то происходит, а я не понимаю! Вот и опять что-то произошло, – тыча пальцем в лужу воды, повторял он, – и это снова прошло мимо меня!..
– Давайте выйдем на солнце, – предпринял очередную попытку выбраться из ангара Гоша. – Ну его к дьяволу… За минуту столько сказано… странного…
– Ничего странного, – прошептала Дженни. – Во всяком случае ничего из того, что кажется подозрительным Макарову… Странно другое. Что вы не видите очевидного – вот что странно.
Гоша поднял на нее глаза и, наткнувшись на выпирающую из блузки грудь, смущенно отвернулся.
– Будем рады, если вы нас просветите.
– Слон не умеет подпрыгивать на месте. Такова его физиология.
– Это все?
– Нет, не все. Утиное кряканье не вызывает эха ни при каких обстоятельствах.
– И это я тоже знаю. Мне также известно, что Венера – единственная из планет Солнечной системы, вращающаяся против Солнца, что ни один лист бумаги невозможно сложить пополам более семи раз и что корову можно заставить подняться по лестнице, но невозможно заставить спуститься. – Гоша обвел всех взглядом. – Это была что, викторина? Если так, в качестве суперприза хочу видеть пачку сигарет!
– Эхо, Гоша…
Тот попытался найти в растерянном лице Макарова объяснение. Его там не было.
– Эха – нет…
Обернувшись, Гоша стал смотреть по сторонам с таким вниманием, словно эхо было, его нужно было только разыскать, спрятавшееся.
Ни слова больше не говоря, Макаров подошел к лестнице, на которой всего десять минут назад сидел его приятель, и, оттянув от самолета, повалил на пол. Железный громкий грохот врезался в уши всех, Дженни вздрогнула, но, как ни пыталась она расслышать в огромном помещении хотя бы слабое повторение этого шума, у нее ничего не вышло.
– Эха нет! –
