оскорбительна? Что ж, тогда я сожалею.
Гул голосов возвестил о начале поединка. Красная Перчатка сразу завладел преимуществом. Сверкая маленькими глазками, он три или четыре раза наскакивал на противника, оставляя кровавые метки, и при этом всегда отступал, прежде чем соперник успевал воспользоваться своими шпорами. Герцог был отличным бойцом, но к подобным играм не привык.
Бой затянулся. Возбуждение зрителей нарастало. Чарльз и тетушка Агата громче всех подбадривали своего бойца или же, наоборот, выражали недовольство. Красная Перчатка повалил Герцога, тот отчаянно заколотил крыльями, каким-то чудом избежал coup de grâce[3] и снова вскочил на ноги. Наконец противники разошлись. Шеи у петухов были ощипаны, даже Красная Перчатка выдохся, а Герцог вообще имел жалкий вид: казалось, добить его ничего не стоит.
– Бой закончен! – закричала тетя Агата. – Чарльз, хватит! У нас есть победитель! Не дай покалечить Герцога в первом же бою!
Чарльз нерешительно пощипывал нижнюю губу. Но он не успел принять решение – петухи снова бросились в бой. И вдруг, к всеобщему удивлению, инициатива перешла к Герцогу. Очевидно, юность вселила в него свежие силы. Красная Перчатка, не ожидавший подобного напора, был ранен.
Джордж Уорлегган с такой силой схватил отца за руку, что тот даже выронил табакерку.
– Останови бой! – отрывисто выкрикнул он. – Герцог всадил ему шпору в голову!
Джордж первым заметил то, что теперь было очевидно для всех. Герцог воспрянул духом и одержал победу; возможно, тут не обошлось без определенной доли везения. Если Уорлегган немедленно не вмешается, Красная Перчатка уже больше никогда не сможет участвовать в боях. Петух вертелся на полу в отчаянной попытке сбросить с себя противника.
Мистер Уорлегган жестом остановил слугу, поднял упавшую табакерку и убрал ее в карман.
– Пусть продолжают, – сказал он. – Мне не нужны калеки.
– У нас есть победитель! – закудахтала тетя Агата. – Да, с этой птицей покончено. Прости господи, но по мне, так она похожа на дохлую. Почему их вовремя не остановили?
– Я выпишу вам вексель на сто гиней, – равнодушно сказал Чарльзу Уорлегган, но этот его показной тон никого не обманул. – Если у вас появится желание продать птицу, предложите мне первому. Уверен, из этого петуха выйдет толк.
– Это был удачный удар, – ответил Чарльз, его широкое лицо, красное и потное, сияло от удовольствия. – На редкость удачный удар. Не припомню, чтобы видел такой красивый бой, да еще с подобным финалом. Этот ваш Перчатка был настоящим бойцом.
– Именно – был, – кивнул мистер Чиновет. – Как вы сказали – королевский бой. Кто бьется следующим?
– Кто дерется и сбегает, шанс сразиться получает. – Тетя Агата хихикнула и поправила парик. – Только не с нашим Герцогом. Он убивает раньше, чем разнимают. Должна сказать, вы сегодня безнадежно медлительны. Или раздражительны. Вы раздражены? Раздражение – признак поражения.
К счастью, старушку никто не слушал. На «арену» вынесли следующую пару петухов.
Смертельный удар
