бедняжку, пнул ее пару раз и направился на выход.
Лина лежала на полу, пытаясь восстановить дыхание и прийти в себя.
Дыхание вскоре восстановилось, но в себя она так и не пришла…
Ждало много работы, но Лина была рада, что может отблагодарить хозяина за его заботу о ней. Она с усердием кроила и прострачивала швы, чтобы по завершению всех трудов ей не пришлось краснеть и получать нагоняй. Когда она сшила свое первое в жизни платье, здесь, в этой каморке, она спрятала в его подкладке записку с просьбой о помощи. Но девушка недооценила своего хозяина, а тот, обнаружив послание, жестоко избил ее и пообещал, что она никогда отсюда не выйдет.
Поначалу заявление о пропаже девочек принимать не хотели. Говорили, что они, скорее всего, загуляли, и волноваться не стоит. И вообще, лучше идти в отделение по месту жительства, а не по месту пропажи. Мать Лины, вполне уравновешенная женщина, не выдержала подобной черствости бравых блюстителей порядка и устроила разнос:
– Насмотрелись глупых фильмов! Какие три дня?! Окститесь! Она же ребенок, ей и восемнадцати-то нет! Ироды!
– В чем дело? – в отделение зашел статный сотрудник и строго покосился на своих сослуживцев.
– А это Вы мне скажите! – никак не могла успокоиться мать пропавшей девочки. – Моя дочь не вернулась с выпускного!
– И наша, – тихо добавила мама Маши.
– А эти говорят, чтобы мы приходили попозже, а сейчас им, видите ли, не надо писать никаких заявлений!
– Старший сержант Хомутов, – представился молодой человек. – Пройдемте со мной.
Линина мама по инерции собиралась продолжить ругаться, но вовремя опомнилась и последовала за милиционером.
– На обоих жалобу, и никаких премий. Усекли? – урезонил безалаберную парочку Хомутов.
– Вечно ему неймется, – сплюнул один из салаг.
– Он себя самым главным возомнил, что ли? – нервно полез за сигаретами второй. – Давай сами на него жалобу накатаем?
Пока лодыри строили планы мести, ответственный служитель закона внимательно слушал родственников пропавших девочек и записывал все их показания. Он проявлял недюжую терпимость и сочувствие горю заявителей. Отец Маши отсутствовал, будучи такого же мнения, что и те двое, оставшиеся без премии, поэтому без зазрения совести отправился на работу.
– Сначала мы думали подать заявление по месту жительства, но у нас ужасное отделение, – жаловалась мама Лины, а отец и мать Маши расторопно поддакивали, – участковый хуже этих двоих вместе взятых.
– Все правильно сделали, – успокоил ее Хомутов. – Сейчас мы устроим розыскные мероприятия и по горячим следам найдем ваших девочек, не волнуйтесь.
– Ох, спасибо Вам огромное, – бедная женщина смотрела на старшего
