это хорошо. Живой!
Я сунул руку под мышку, и пальцы сразу наткнулись на корку заледеневшей ткани, мерзлой из-за пропитавшей ее крови. Дырка в бронежилете никуда не делась, но вот рана…
Вместо пулевого отверстия был лишь неровный бугорок шрама.
– Су-у-ука… – выдохнул я и зажмурился, прогоняя невольно накатившее ощущение дежавю.
Я ведь однажды уже лежал в сугробе! Долго лежал. И очнулся так же – разом, будто проснулся в собственной постели.
Интересно, сколько провалялся на этот раз?
Вот сколько, а?
Но впустую забивать себе голову этим вопросом я не стал. Вместо этого перевалился на четвереньки, дождался, пока утихнет головокружение, и поднялся на ноги.
Заснеженное поле оказалось вовсе не бескрайним – вдалеке виднелась темная полоска соснового леса. Просто с неба сыпался снег, он затягивал все кругом своей белой пеленой, искажал перспективу, не позволял оценить расстояния.
Стоп! Снег?!
Точно – снег! Я же очнулся в сугробе!
Получается, сейчас зима? Или это Север? Север с большой буквы – кусок чужого мира, где царит вечная стужа?
Я запрокинул лицо к небу, сделал глубокий вдох и ощутил, как незримыми потоками обволакивает со всех сторон магическая энергия. Излучение пронзало ледяными иглами и сводило своей неправильностью с ума, но оно же и спасло, заживив полученное в перестрелке с Крестом ранение.
– Регенерация, – произнес я, и слово это показалось неприятно-горьким на вкус.
Я сплюнул, слюна окрасила снег красным.
Внутреннее кровотечение? Да нет, ерунда. Давно бы загнулся.
Вспомнилась вспышка бласт-бомбы, детонация которой перекрутила и вывернула сверток наизнанку, забросив меня в Приграничье. Заломило виски, я невольно поежился и поводил плечами, прислушиваясь к собственным ощущениям.
Но нет, ничего не болело.
Повезло. Так себе везение, и все же – повезло.
Интересно, повезло ли Кресту?
Ох ты черт! Я рывком расстегнул кобуру на поясе, выдернул из нее ПМ и попытался дослать патрон, но негнущиеся пальцы не сумели удержать затвор. Пришлось зажать оружие под мышкой и надавить.
Клац! – возвратная пружина сдвинула кожух затвора на место, попутно загнав патрон в патронник, и кусок холодного железа превратился в приведенное к бою оружие.
Да только кругом – никого.
Если Креста и выбросило вслед за мной в Приграничье, то не рядом, а куда-то в другое место. Впрочем, он мог лежать буквально в двух шагах, просто уже заметенный снегом. Как должен был лежать я…
Но не лежу ведь! Выжил!
В голос выругавшись, я шагнул из сугроба, ботинок сразу проломил наст и нога по колено погрузилась в рыхлый снег.
Гадство! Я так отсюда год выбираться буду!
Еще и одет не по погоде! Холодно!
Но деваться было некуда, я сунул «макаров» обратно в кобуру и двинулся через поле к далекому лесу. Снег немедленно набился в ботинки, ступни занемели и окончательно потеряли всякую чувствительность. Да и пальцы отогреть дыханием никак не получалось; они шевелились, но и только.
Впрочем – ерунда. Мне ли бояться обморожений?
Я вновь сплюнул под ноги, и на этот раз крови в слюне уже не оказалось.
Это обстоятельство придало уверенности в собственных силах, но ненадолго: мело все сильнее, ветер беспрестанно менял направление, кружил вокруг, толкал в спину и тотчас бил в грудь. Снежная крупа секла лицо наждачной бумагой.
Проклиная все на свете, я упрямо рвался к лесу. Проламывал наст, падал, поднимался и вновь шел дальше. Одежда заледенела, дыхание сбилось, но холод лишь покусывал, не в силах погасить горевшее внутри меня пламя.
А потом я перебрался через очередной сугроб и вывалился на пересекавшую поле дорогу. Снег на ней доходил лишь до середины щиколотки, идти сразу стало легче.
Но идти – куда? В какую сторону? Вьюга затянула все кругом белой завесой; десяток-другой метров – и уже ни черта не разобрать!
Я не стал уподобляться буриданову ослу, спрятал кисти под мышками, ссутулился и повернул направо. Наугад.
И тотчас в спину повеяло стужей столь жуткой, что студеный ветер в сравнении с ней показался жаром растопленной печи!
На миг мощный всплеск магической энергии буквально приморозил к земле, а когда я сбросил оцепенение, выдернул из кобуры пистолет и обернулся, снеговик с горевшими синим огнем глазами уже полностью
