конфликта с великим князем Всеволодом Ольговичем. Подробности его скрыты от нас умолчанием (едва ли не умышленным) со стороны прекрасно осведомлённого летописца.
Красноречивое умолчание Ипатьевской летописи заставляет вспомнить, что именно в 1145 г. на встрече черниговских князей и Изяслава Мстиславича было принято решение о передаче Киева в отчину Ольговичей. Это решение не отвечало интересам киевского боярства и главного претендента на киевское княжение – суздальского князя Юрия Долгорукого. Между князьями, стремившимися утвердиться в Киеве, существовали и внешнеполитические расхождения – Всеволод Ольгович и Изяслав Мстиславич ориентировались на союз с католическими странами – Польшей и Венгрией, воевавшей с Византией; суздальский же князь Юрий Долгорукий поддерживал союз с Византийской империей[144]. «Отставка» митрополита Михаила носила, по всей вероятности, насильственный характер и была связана с его «просуздальскими» симпатиями. По сведениям В. Н. Татищева, Михаил не уехал в Константинополь, а умер в 1147 г. в Киеве[145]. Конфликт между частью духовенства и великокняжеской властью был унаследован и Изяславом Мстиславовичем. Духовенство включилось в феодальную распрю. Среди противников нового великого князя оказался туровский епископ Аким; киевляне, сторонники Изяслава Мстиславовича разгромили не только владения дружинников Игоря Ольговича и Всеволода, но и монастырей[146].
В этой обстановке Изяслав Мстиславович пытался укрепить своё положение, заручившись поддержкой со стороны высшей церковной иерархии. Он предложил на митрополичий престол монаха Зарубского монастыря Климента Смолятича. Этот выбор диктовался рядом соображений: Зарубский монастырь был расположен неподалёку от Переяславля, места последнего княжения Изяслава, на берегу Днепра, около переправы[147] и поэтому монастырь был хорошо известен переяславскому князю. Зарубский монах Климент Смолятич заслужил у современников восторженную оценку за свою учёность: «Книжник и философ так, якоже в Руской земли не бяшеть»[148].
Великий князь попытался придать своему желанию иметь своего ставленника митрополитом видимость канонической законности. Для поставления нового митрополита был созван церковный собор. В роли теоретика, взявшегося объяснить нарушение обычной практики назначения митрополита из Константинополя выступил черниговский епископ Ануфрий, стремительно сменивший свои политические симпатии, превратившись из противника в сторонника Изяслава Мстиславовича[149].
«Аз сведе, – заявил он на соборе, – яко достоить съшедшеся епископом митрополита поставит»[150]. Каноническим обоснованием «самопоставления» Климента Смолятича должно было стать, как свидетельствует эта фраза, 1-е правило Св. апостолов «епископъ отъ дъвою еппоу ли отъ трии да поставленъ боудеть»[151].
Однако
В. Н. Татищев высказывал мнение, не лишённое, на наш взгляд оснований, что конфликт митрополита с князем закончился заточением митрополита в Печерском монастыре, где Михаил и умер в 1147 г. (см.:
«…И разграбиша Кияне с Изяславом дружины Игоревы и Всеволоже, и села и скоты взяша именья много в домех и в монастырех» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 328, 330).
О месте расположения Зарубского монастыря см.:
ПСРЛ. Т. 2. Стб. 340. – Климент не был единственным представителем образованности, вышедшим из этого монастыря. Известно «Поучение к духовному чаду» зарубского монаха Георгия, которое связывают с событиями 1147 г. – с убийством Игоря Олеговича. Опубликовано И. И.Срезневским
Епископ Онуфрий упоминается в связи с клятвой черниговских князей в верности Игорю и Святославу Ольговичам. «Епископ же Онофрий прозвитером своим рече: “Аще кто крестно целован я съступить, а проклят будеть господьскима 12 праздникома”» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 324-325).
ПСРЛ. Т. 2. Стб. 340.
