Парижанка и японец. – Битва. – Помощь раненым. – Операция под выстрелами. – Медицина и репортерство. – Война в Корее. – Из Парижа на Дальний Восток. – В бамбуковой чаще. – Королевский тигр.
– Будьте осторожны.
– Право же, доктор, я не боюсь.
– Вполне уверен в вашей храбрости, но осторожность все-таки не мешает. Посмотрите – опасность кругом.
– Ну и что? Это очень весело. Перед лицом опасности в сто раз сильнее чувствуется блаженство бытия.
– Может быть… Возможна и такая точка зрения. Но я говорю уже не о бомбах и пулях, которые сыплются здесь как град. Здесь есть тигры в бамбуковых чащах, ядовитые змеи в траве…
– Ха-ха-ха!.. Ну и пусть их…
– Вам это смешно?
– Мы, французы, народ веселый, господин Мито.
– Мы, японцы, тоже самый веселый народ на Дальнем Востоке, но я полагаю, что в жизни бывают минуты, когда следует быть серьезным.
– А по-моему, таких минут не бывает.
– Вспомните, китайцы находятся отсюда на ружейный выстрел.
– Вот нашли чем пугать! Этими желтыми обезьянами, удирающими от ваших солдат так, что только пятки сверкают!
– Вы неисправимы, мадемуазель Фрикетта.
– Неисправима, господин Мито, и притом до крайности любопытна. Я никак не думала, что бой представляет такое интересное зрелище.
– Вы находите?
– Честное слово. Это стоит путешествия.
Грянул выстрел. В двух шагах упала и разорвалась бомба, подняв тучу дыма, земли и обломков.
Послышались крики, ржанье лошадей. Упали два человека и одна лошадь.
Не думая о личной опасности, молодая девушка и доктор Мито бросились на помощь раненым.
Превосходно обученный и дисциплинированный служебный персонал походного лазарета уже тащил на место происшествия антисептические средства, бинты, инструменты.
Один из пострадавших был ранен в руку.
Доктор Мито, небольшой человечек с шоколадным цветом лица, большими морщинами у глаз, седыми усами, быстро осмотрел и ощупал рану и сказал вполголоса:
– Контузия. Простой перелом.
Другой пострадал гораздо сильнее. Правая нога его была разбита осколком бомбы. Кровь так и лилась поверх сапога.
Над раненым хлопотала молодая девушка.
Совсем еще молоденькая, среднего роста и хрупкого сложения, с изящными ножками и ручками, мадемуазель Фрикетта представляла собою совершеннейший тип настоящей парижанки. Одетая в простенький костюм из синего сукна, с маленькой тирольской шляпой на голове, женевским красным крестом по белому полю на рукаве, она казалась слишком молодой для того, чтобы быть докторшей. И действительно, она была только сестрой милосердия.
Но какими же судьбами эта молодая особа очутилась 15 сентября 1894 года среди японской армии, атаковавшей китайские позиции при Пинг-Янге, в Корее?
В жизни все бывает.
Раненый, над которым наклонилась сестра милосердия, отчаянно кричал. Доктор подбежал к нему, взглянул на его изувеченную ногу и быстро сказал:
– Ампутацию!.. Проворней!.. Уверены ли вы в своих нервах, мадемуазель?
– Уверена вполне, – отвечала Фрикетта.
– В таком случае за работу!
По знаку доктора лазаретные служители уложили раненого так, чтобы он не двигался. Фрикетта сжала ему артерию, чтобы остановить кровь. Доктор взял нож и ловко принялся за операцию, надрезывая мускулы, чтобы обнажить кость. Сделав это, он схватил пилу и начал быстро пилить ею по кости… Нога отвалилась.
– Теперь надо хорошенько перевязать артерии, – сказал своим спокойным голосом японский доктор.
Это было сделано им с таким же искусством и твердостью руки, как и предыдущая операция. Фрикетта помогала доктору ловко, внимательно и аккуратно.
– Знаете, мадемуазель, – говорил доктор, – я теперь очень рад, что вас ко мне назначили, хотя прежде относился к вам с недоверием.
– Почему?
– Мне казалось, что вы не столько сестра милосердия, сколько репортерша, что вы приехали сюда не для ухода за ранеными, а для того, чтобы писать в газетах.
– Одно другому не мешает, дорогой доктор. Я действительно пишу в газеты, но что же делать? Чем-нибудь нужно же добывать себе пропитание, а мои родители, к сожалению, не настолько богаты, чтобы оплачивать мою страсть к путешествиям. Вы и представить
