style="font-size:15px;"> Пренебрегая «Памяткой городского разведчика», я обернулся и вперился глазами в затылок человека со «змеедемоном».
И в спину мне ударила боевая схема Третьей магии. «Небесный огонь».
Убивать меня не собирались – это я понял сразу. Времени на раздумья, впрочем, не оставляли тоже. Я едва успел выбросить наперерез «огню» «облачный щит» и махнуть через забор в ближайший сад. Позади полыхнуло и громыхнуло. Несусветная глупость была, конечно, останавливать «небесный огонь» «щитом», его следовало дополнять «землей». Меня извиняло то, что я все-таки не боевой маг.
Кудрявая девочка-подросток, только что смотревшая на меня расширенными от ужаса глазами, вдруг молча, как бешеный волчонок, взвилась в воздух. С узорного балкончика на меня рухнул «глас Бездны», судя по его радиусу, девочку накрывало тоже; мне следовало подставить ее вместо себя и перекатиться к стене, но душевных сил на такое я не имел. Чувствуя себя дураком, я поймал маленькую тень, перехватил один убийственный удар ногой в печень, другой – по колену, вывернул ей руку и прижал к земле, закрывая собой. На отражение «гласа» осталась доля секунды, и получилась у меня только жалкая, школьная «горная тишина».
Сил, впрочем, я вложил в «тишину» преизрядно, и в результате даже ухитрился не оглохнуть – только перед глазами поплыло. Обещая собственноручно удавить того, кто придумал использовать детей, я поймал между ладоней длинный нож, брошенный в меня парнишкой, и отправил в фальшивую «мать», которая как раз дочерчивала пламенеющую схему «белого пика».
Они не давали мне времени собраться, бесовы отродья. Если б я располагал хоть минутой, я придумал бы что-нибудь из арсенала Четвертой магии и послушал, как бы они запели. Но они знали, что мне нельзя давать времени на Четвертую.
А я знал, от кого они это знали.
Чудесно, просто чудесно.
Плюнув на достоинство, я вычертил «безумный свет» и снял с лица «равноденствие». Это должно было произвести некоторое впечатление. Бросил наугад и откатился на влажную землю под розовыми кустами. Сверху посыпалась роса и лепестки. Будь оно все неладно! Я думал, что написал слишком много знаков, а теперь меня брала злость оттого, что я не предусмотрел что-нибудь вроде «трех острий» или «акульего плавника». Так, «млечный лебедь» разбирается на три части, из них одна боевая и две вспомогательные...
«Равноденствие» сработало.
Шандарахнуло знатно.
Я выдохнул.
Всадил кулак в подреберье кудрявой упрямицы, успокаивая вздыбившуюся совесть тем, что девчушка – из шестого сословия и ей не привыкать.
Снял «мощь», дописал «небесный огонь» и, во внезапном озарении, добавил две начальные схемы Второй магии – «вдохновение» и «ненависть». Получившийся коктейль мог разом свалить роту солдат, но на сей раз бухнуло убогонько и как-то смущенно. Даже не бухнуло, откровенно говоря, а пукнуло. Я устыдился и удивился, а потом различил сквозь частокол колючих
