что не помню отчества исторички! Елизавета…
Елизавета… А дальше как? Мой взгляд упал на Ромкину тетрадку. Он чертил и чертил, и в одной из линий мне почудился хлыст.
Вновь память закинула меня в прихожую моей ученицы. Я даже почувствовала запах духов из ванной, ощутила под ногами скользкий блестящий пол, который натерла Роза Васильевна, и, конечно, увидела себя в зеркале. На этот раз – не с ошейником в руках, а с хлыстом. «Нуте-с, Роза Васильевна, где тут у нас…»
У меня вырвался даже не смешок, а какое-то бульканье.
– Молоч-ч-ч-никова…
Историчка шептала, будто бы говорила на змеином языке. Как Волдеморт из «Гарри Поттера», которого нам задавали читать по-английски на летних каникулах.
– Еще одна подобная выходка, и на следующем уроке с тобой рядом будет сидеть не Кожевников, а Ольга Сергеевна!
Все дурацкие видения вылетели у меня из головы. Ольга Сергеевна, заместитель директора, преподавала у нас английский, и это был единственный учитель в школе, которого я считала сносным. Мысль о том, что ее позовут полюбоваться на мой позор, была неприятной.
– Простите, – пробормотала я, опустив голову.
– С-садись, – тем же угрожающим шепотом-свистом велела мне историчка.
Больше на истории мы с Ромкой не разговаривали.
Правда, до конца дня в моей голове крутилось слово «система», оброненное Ромкой. После уроков я решилась заглянуть к Ольге Сергеевне, в кабинет заместителя директора, и попросить распечатать на принтере пару листочков.
Ольга Сергеевна говорила по телефону, накручивая на карандаш свои длинные светлые волосы, но мне улыбнулась и в ответ на мою просьбу кивнула на один из двух ноутбуков на столе. Видно, историчка еще не успела ей нажаловаться.
Когда я уже уложила листы в папку, Ольга Сергеевна весело сказала кому-то в телефоне:
– Посмотрим, Володь, посмотрим! Цыплят по осени считают.
А потом обратилась ко мне:
– Что это у тебя?
– Э-э, – замялась я, – слова… Испанские.
– А, ну да…Ты же у нас трехъязычная личность. А что, в кабинете испанского нет принтера?
– Это не для школы… Это для меня. Репетиторствую немножко, – выдавила я и тут же, испугавшись, добавила: – Но только по испанскому! Не по английскому.
– Кстати, про английский. – Ольга Сергеевна подняла вверх указательный палец. – Ты помнишь, что приближается олимпиада? Двадцать пятого. Готовишься?
– Какая олимпиада? – испугалась я. – Вы же говорили, Сорокину пошлете?
– Сорокину и тебя, – легко сказала Ольга Сергеевна. – Да не волнуйся, ты умная девочка. Тем более испанский преподаешь.
Я прикусила губу и, пробормотав: «Спасибо», взвалила рюкзак на плечо.
– Эй, трехъязычная личность! – окликнула меня Ольга Сергеевна. – Английский – прежде всего? Am I right?
– Yes, ma’am, – выдавила я.
Мы с ней часто перешучивались,
