сбылось! «Спасибо, дедушка Абдукарим, – думаю. – Тысячу раз спасибо». Теперь, наверное, деды-покойники меня похвалят. «Баракалло, молодец, Карим, – скажут. – Хорошую девушку в наш каун привёл».
Теперь маму попрошу, чтобы сватов к деду Мирбобо засылала.
5. Джоруб
Белая овца умирала на каменистой осыпи. Тощая, со свалявшимся руном, она походила на ком грязного низкосортного хлопка, который по пути на хлопзавод снесло ветром с грузовика на пыльную дорогу. Не я уронил её жизнь на сухие камни, но яд вины сочился в моё сердце. Я хорошо представлял, какие мучительные процессы протекают сейчас в её обезвоженном и истощённом организме, и не знал лишь одного – испытывают ли животные страх смерти, как люди, или просто безотчётно страдают.
Я крикнул:
– Эй, Джав!
Выше по склону – шагах в двадцати от меня – Джав пытался поднять на ноги обессилевшую матку. Его конь стоял рядом. Джав снял с седла чилбур, шерстяную верёвку, и заскользил вниз по осыпи, шурша камешками. Я помог перевалить овцу на левый бок и связать вместе четыре ноги.
– Муаллим, подержите, пожалуйста, – Джав достал нож.
Я навалился на исхудавшее овечье тело. Джав запустил указательный и средний палец левой руки в ноздри овцы, с силой потянул её голову назад, натягивая шею. Произнёс:
– Йо, бисмилло…
Аккуратно, с деловитым спокойствием повёл ножом поперёк овечьего горла. Из разреза плеснула струёй густая кровь. Джав вытер лезвие о шерсть овцы, сучившей связанными ногами.
– Проклятые вазиронцы!
За два с половиной дня, что отара двигалась от большого пастбища, погибло больше трети овец. Мы никогда ещё не теряли столь много на коротком перегоне. А ведь прошли лишь полпути. Мы гнали остатки отары к озеру Осмон-Кул. Возле воды те овцы, что выживут, немного отдохнут, и, возможно, мы сумеем довести оставшихся до малого пастбища Сари-об. Снег на нём едва начал сходить, но другого выхода нет. Конечно, потери неизбежны при любом долгом перегоне в горах. Какой-то процент потерь заранее закладывается в отчётность. Усушка и утруска животных жизней.
В середине дня пошёл дождь, но перед самой темнотой нам удалось добраться до стоянки под скалой Хайкали-калон. Ветер и солнце выдолбили в скале глубокую впадину. У задней стенки низкий закопчённый свод косо спускается до самого пола. Кто сочтёт, сколько поколений пастухов ночевало в пещере на протяжении столетий? А может, в древности жили в наших краях первобытные охотники…
Овцы тесной толпой сбились на широкой покатой площадке перед пещерой, пытаясь согреться. Ледяной ветер, как шерстобит, всё плотнее и плотнее сбивал их в общую массу и сбрызгивал сверху холодной водой. И вдруг решив, что войлок слишком сух, обрушивал на живую кошму ливень. Чабаны разожгли костёр. Собаки укрылись в пещере. Ветер выполнял работу за них.
– Дождь не перестанет, всех потеряем, – сказал Джав.
Он был прав. Отара может погибнуть от переохлаждения почти полностью.
– Иншалло, – откликнулся Гул. – Как Бог захочет.
Мы
