Черные робы давно взмокли, некоторые из заключенных откровенно истекали кровью. Но он не останавливал бой. Сегодня был необычный день – глава Чертога Ночи дрался один против шестнадцати. Его волосы вместе с косичками взмывали вверх, как столб черного пламени, но он даже не удосуживался их убрать, чтобы не закрывали обзор. Белая шелковая рубашка распахнулась, обнажая чуть влажную от пота грудь, но ни одна царапина не испортила рельеф мускулов. Он любил тренироваться именно в белом. В пылу сражения можно не почувствовать ран. А так о каждом пропущенном ударе становилось известно сразу же. Поэтому комендант ударов не пропускал.
Вчера вечером он все-таки пришел к ней. К странной заключенной по имени Амелия Фати, чью жизнь уже отметил голос рока. Девчонка постоянно возвращалась в его воспоминания, сверкая озорной улыбкой и золотыми волосами. Комендант упорно убеждал себя, что это из-за таинственного происшествия над гробницей, когда ее чуть не убили. И после которого она умудрилась выздороветь за сутки. Вайлар хотел во всем разобраться и сам не заметил, как на пороге ночи оказался перед массивной дверью старой камеры. Пройдя насквозь, будто ее и не было, мужчина остановился у постели девушки. Над соседкой уже растворилась сонная печать, и Вайлар не опасался, что его кто-то заметит. Амелия крепко спала.
Он тихо сел на кровать рядом с девушкой, глядя на нее холодными глазами, ставшими во мраке совсем черными.
– Кто ты на самом деле? – одними губами прошептал мужчина, расположив руку прямо напротив солнечного сплетения заключенной. Она спала на спине, повернув голову набок. Длинные волосы, блестящие, как золото, разметались по подушке. Дыхание коменданта крепости на мгновение сбилось, но он быстро пришел в себя.
Под ладонью где-то внизу мирно билось сердце. Ни один внутренний поток не был поврежден. Чтобы это понять, не нужно было быть лекарем.
«Абсолютно здорова, и ни капли чужеродной магии», – подумал он, убирая свою руку. И случайно положил ее на маленькую женскую ладонь.
Грудь девушки приподнялась, а сама она глубоко вздохнула.
Вайлар вздрогнул. Ее кожа была мягкой, как шелк. Эта девушка не была похожа ни на одну из преступниц, что попадали сюда прежде. И, глядя на нее, Вайлар понимал, что, как бы ему ни хотелось, он не будет относиться к ней, как к остальным. Не сможет. Уже сейчас ее близость вызывала у него настойчивое желание дотронуться, прикоснуться…
Что он и сделал, слегка проведя по ее запястью вверх. И наткнулся на арестантский браслет. С алой цепью.
«Это еще откуда?» – нахмурился он, поднимая глаза на спящую девушку.
«У нее лицо словно у Про́клятой богини, – улыбнулся он, скорее, глазами. Губы остались неподвижны. – Такое же по-детски невинное выражение… и такое же опасное».
Вайлар знал, что не должен быть здесь. Что должен уйти. Ведь он – глава тюрьмы.
И на этот раз легкая озорная улыбка, которую так редко можно было увидеть на его лице, все же появилась.
«В конце концов, здесь я – закон», – подумал
