самой встать и налить ему кофе. Еле удержалась, чтобы кофейником его не огреть. Даже удивительно, никогда раньше не испытывала такой злости по отношению к практически незнакомому человеку. А вот этот просто выводил из себя одним своим видом.
– Значит, мужа нет.
– Что ты пристал?!
– Ну, как… – Он расхохотался. – Как говорится, вы привлекательны, я чертовски привлекателен…
– Это кто тебе сказал? Бывшая жена, у которой мозгов нет?
Смех затих, но улыбаться Глеб не перестал и лишь посетовал:
– Вот ведь язва.
Я вернулась к столу и стукнула по столу чашкой.
– В общем, так, если ты ко мне начнёшь приставать…
– То что?
– То я позвоню в милицию. Тебя сдам, как сексуального маньяка, а заодно расскажу обо всей этой истории.
– И потеряешь квартиру.
– Зато от тебя избавлюсь! – Больше не взглянув на него, я направилась в спальню, только пробормотала себе под нос, но так чтобы Глеб непременно услышал: – Навязался на мою голову, мачо провинциальный!
Он рассмеялся, а я хлопнула дверью.
4
Спустя час я из спальни выскочила, ликуя и размахивая нужной бумажкой.
– Вот!
Глеб, который как раз с интересом разглядывал мои картины, выстроенные рядком возле стены, оглянулся через плечо.
– Что?
– Генеральная доверенность, которую ты оставил своей жене на продажу квартиры! – Я снова бумажкой помахала и посмотрела на Мартынова с торжеством. Мол, игра окончена, дальше водить меня за нос у тебя не получится! Но он совершенно не впечатлился, вместо того, чтобы заволноваться и начать просить у меня прощения за дурацкий розыгрыш, кивнул на картины.
– Ты рисуешь?
– Рисуют дети в детском саду. Я пишу.
– Художница, что ли?
– Да. Глеб, ты слышишь меня? Я доверенность нашла!
– Поздравляю тебя. И что там написано?
– Ты издеваешься?
– Даже не думал. Вот эта мне нравится. Это с нашей крыши?
– Не с нашей, а с моей, – тут же поправила я его. – Ты обещал.
– Да помню.
Доверенность его нисколько не заинтересовала. Я из-за этого расстроилась, присела за стол и ещё разок пробежалась глазами по тексту. По мне, так всё выглядит официально и вполне законно. Даже печать стоит в углу. А Глебу всё равно. Я побарабанила пальцами по столу, разглядывая полоску кожи, появившуюся на мужской спине между задравшейся футболкой и поясом джинсов.
– Глеб!
– Ну что?
– Это генеральная доверенность. Это документ.
Он выпрямился и обернулся.
– И что?
– Я тебя сейчас стукну, честное слово.
– Какая же ты настырная женщина, Евгения, – посетовал он. Присел за мой рабочий стол и открыл папку
