мне, маршал! Но вы и против него не вытянули, дали деру. И вообще, у вас армии настоящей не было. Исламская милиция… Сброд!
Гульман сжал рулевое колесо до белизны в пальцах.
– Атта Мухаммад и Хаджи Мушакик получили по четверть миллиона. Амрике многих командиров купили. Мы дрались, как могли… Но русские дали Фахему «Т-55». Шесть тысяч легли под Кабулом. Тысячу вырезали в Кала-йе-Джанги. Армия была. Надо было ее сохранить…
– И как? Удается? – с подковыркой поинтересовался Наик.
– Мы отходим организованно, с оружием и боеприпасами. Взяли деньги из Центрального банка…
– И менял потрясли. Про это вы не забываете. Но они отплатили той же монетой. Теперь доллар стоит не восемьдесят тысяч афгани, а двадцать пять. – Наик подпустил в голос побольше сарказма: – Финансовый бизнес приветствует северян!
Гульман дернул щекой:
– Заткнись.
– Повежливее, Гульман-сааб[7]. Без меня у вас ничего не выйдет. Сам знаешь. Как иначе перейдете границу?
Предупреждая реакцию афганца, вмешался Зармаст, которому не по вкусу была возникшая перепалка.
– У нас общие задачи. Не время для распрей.
– Наш друг выступает в качестве арбитра, – хмыкнул Гульман. – Как обычно…
– Как обычно, – сухо подтвердил Зармаст. – Кто-то должен следить за тем, чтобы вы не вцепились друг другу в глотку. На радость нашим врагам.
– Знать бы кто враги…
Зармаст исподлобья посмотрел на Гульмана, но не стал втягиваться в пикировку. Для всех, находившихся в кабульском такси, понятие «враг» представлялось весьма условным. И лучше остальных это понимал он, родившийся и выросший в России, стране не пользовавшейся здесь особой популярностью. Тем не менее, Зармаст провел в Афгане не один год, выполняя ответственные и, если воспользоваться профессиональной лексикой дипломатов и разведчиков, «чувствительные» поручения.
В свое время Зармаст изучал афганскую историю и культуру, даже защитил диссертацию. После падения советской власти стал искать другую работу. Ученые влачили жалкое существование, их обрекли на вымирание. Что ж, ему повезло. Ударившись в политику, вошел в исполком ведущей демократической партии, обзавелся связями. Можно было и дальше продолжать в том же духе, но внутренний голос подсказывал – первых ролей ему не видать, а со вторых можно легко слететь, колода партаппаратчиков постоянно тасовалась. Да и «демократы» стремительно утрачивали свои позиции. Поэтому, когда ему предложили перейти в одно из управлений администрации президента, он почти не раздумывал.
Речь шла о структуре, которая отслеживала финансовые потоки – из России в различные международные регионы и в обратном направлении. Вскоре новый сотрудник был направлен к Панджшерскому льву, которого связывали с российской верхушкой деловые интересы. Получая от Москвы оружие, необходимое для борьбы с талибами, Ахмад Шах Масуд расплачивался
