думные и дьяки, бывшие членами совета, собравшегося по случаю стрелецкого мятежа, по царскому повелению были призваны в Преображенское, где и должны были взяться за работу палачей. Каждый из них наносил удар неверный, потому что рука дрожала при исполнении непривычного дела… Сам царь, сидя на лошади, смотрел на эту трагедию».
Путешественник Корб также сообщает, ссылаясь на слова некоего свидетеля, совсем уж немыслимое, похожее на наговор, (документальных подтверждений этому факту нет – прим. автора) будто 14 февраля 1699 года сам царь «отрубил мечом головы восьмидесяти четырем мятежникам, причём боярин Плещеев приподымал за волоса их, чтоб удар был вернее».
Конечно, стрелецкий бунт против его воцарения в 1682 году, когда в кремлёвских палатах на его глазах перебили родственников матери, испугал мальчишку Петю до смерти, и злоба на стрельцов осталась на всю жизнь. Но чтобы так, саморучно рубить головы, негоже это помазаннику божьему!
Ну, и как тут не поверить москвичам, что царь-то бесноватый! Да и тот ли это царь?!
А уже через два дня Пётр вдохновенно кутил и отплясывал на новоселье в своей новой резиденции на Яузе!
И праздники всё продолжались! Уже 19 февраля в петровском Дворце на Яузе прошла прощальная аудиенция бранденбургского посла с пиром, на котором присутствовали женщины в одном зале с мужчинами. До этого дня на официальных мероприятиях на Руси подобного не дозволялось! И как водится, пили и плясали беспробудно.
Ассамблея Петра I. Неизвестный художник
Любимый фаворит Франц Лефорт то и дело задавал роскошные обеды, балы во Дворце на Яузе. Пиршества продолжались по три – четыре дня. Иоганн-Георг Монс поставлял для них тысячи бутылок! Рассказывали, что пьяный царь на одном таком пиру собственноручно избил своего шурина Лопухина за якобы нанесённую тем словесную обиду «другу Францу».
5 марта «господин генерал Лефорт, после того, как представил русским вельможам смешную комедию и насмешку над римским духовенством, вскоре слёг, заболел сильной горячкой и на осьмой день представления этой комедии… умер» – сообщал из Москвы в своем донесении в Ватикан иезуит Франциск Эмилиана. Князь Куракин в «Гистории о царе Петре Алексеевиче», вторит ему: «Лефорт и денно и нощно был в забавах, супе, балы, банкеты, картежная игра, дебош с дамами, и питье непрестанное; оттого и умер во время своих лет под пятьдесят».
Лефорт скончался в возрасте сорока шести лет 12 марта 1699 года.
Скоропостижная смерть Франца резко подкосила царя. Несколько дней он находился в полной прострации, лишь повторяя, что ему больше не на кого опереться. Пётр искренне оплакал смерть любимого друга, узнав о кончине своего фаворита, рыдал, «как будто его извещали о смерти отца».
А у гроба друга он воскликнул: «На кого могу я теперь положиться? Он один был верен мне!»
В погребальной процессии царь, в глубоком
