газету и все мало-мальски подходящие местные издания, орудуя полудюжиной творческих псевдонимов и производя незамысловатые манипуляции с готовым текстом, дабы экземпляры очередной «сенсейшн» все-таки немного друг от друга разнились.
Больше всего Вовчик любил криминальную тему – неиссякаемый источник «жарехи». Препарировать добытые в дежурной части областного УВД копии сводок о происшествиях и преступлениях было самой беспроигрышной лотереей.
Аналогичные конъюнктурные пируэты совершали и коллеги-конкуренты из расплодившихся в Чите за два последних года газетенок, каждая из которых только как программу-минимум рассматривала собственную областную известность. Броские строчки под логотипами изданий вразумляли читателей, что они держат в руках региональное издание, а регион-то – Сибирь-матушка, от горбов Урала до Сихотэ-Алиня… Но держались на плаву эти «монстры печати» только за счет «жарехи» во всех ее проявлениях – происшествия, скандалы, сплетни.
Понятное дело, из пальца высасывать непросто, к тому же, вдруг нарвешься на принципиала – объясняй опосля в суде, откель дровишки… Хотя и здесь приноровились со временем – газетные «прейскуранты на услуги» появились: надо тебе недруга грязью облить – приходи, давай заявку и гони бабло. За пятьдесят «штук» – любой каприз в ближайшем номере! «Клевета!» – кричит пострадавший и бежит с иском в суд. «Клевета!» – говорит суд и преподносит газетенке штраф. Тысяч тридцать, не больше. «Клевета, – соглашается редактор газетенки, – нас подставили». И платит штраф. Пятьдесят минус тридцать… Двадцать «штук» чистого навара оседает в редакционном сейфе или редакторском кармане. А на обязательное, но этакое невнятное опровержение, опубликованное через полгода, а то и позже, после нашумевшей «разоблачительной истории», вряд ли кто уже и внимание-то обратит. Дело прибыльное, но скандальное, хлопотливое.
Опять же, областной центр не настолько велик, чтобы строить на этом газетный бизнес. А жуткие «сочинилки», с придуманными персонажами (которые, вроде бы, анонимно разоткровенничались – почему-то! – с вездесущим братом-репортером), согласитесь, требуют определенного литературного дара. То ли дело – горячие фактики, свеженькие, в жути и натурализме подробностей, добытые из первых рук официалов правоохранительного дела, – это вам не вымученная страшилка из подворотни!
Но на подступах и в стенах главной милицейской конторы Вовчик держал монополию. Прежде чем он смог, практически запросто, наведываться в дежурную часть УВД в любое время суток, ему пришлось провести большую подготовительную работу.
Он настрочил целую серию репортажей и зарисовок о нелегких милицейских буднях, бравых сержантах-пэпээсниках, внимательных капитанах-участковых, веселых и проницательных старлеях из угро и, конечно же, вдумчивых, с сединой на висках, милицейских начальниках.
Он проводил ночи в милицейских уазиках, колесящих по городу, он сидел в будке-«фонаре» с гаишниками на пригородной
