прикинуть только, о чем конкретно докладывать.
Значит, историю с бароном и травницей можно изложить как есть.
А вот что касается «фаворитки»…
Про письмо, полученное вчера от нее, упоминать, пожалуй, все же не стоит. Иначе возникнет резонный вопрос – с чего это предполагаемая преступница переписывается с Генрихом? И объясняй потом, что сам он – ни сном ни духом. Все равно не поверят, а могут и под замок посадить.
Но и совсем промолчать о «фаворитке» нельзя. Просто нужно правильно сформулировать.
Рассудив так, он снял трубку телефонного аппарата. С генералом соединили сразу. Тот выслушал пересказ отрывка из рукописи, потом пробурчал:
– Отец жертвы – королевский советник? Только этого не хватало.
– Да уж, клубок завязался.
– Будем распутывать. И думать, кто здесь может помочь.
– А сам автор рукописи? Вы собирались его найти.
– Нашли. Расспросили. Он тоже не понимает, почему вдруг профессор Штрангль заинтересовался его работой – именно сейчас, в эти дни. Говорит, что рукопись много лет пылилась на полке, и никто о ней даже не вспоминал. Похоже, искренне расстроен смертью профессора. Уверяет, что всегда уважал его, хоть и был вечным оппонентом.
– А в доме Штрангля улики так и не отыскались?
– Реальных зацепок нет. Правда, появился один интересный штрих, когда немного отфильтровали засветку. Эксперты теперь считают, что отсвет убийцы – скорее женский.
«Ага!» – подумал Генрих, а вслух сказал:
– Женский? Тогда есть одна догадка. То есть не догадка даже, а так – попутное замечание. На столе у профессора лежал фолиант, открытый на странице со старым фото…
– Вы про ту брюнетку, что на балу? Мы на нее обратили внимание, когда сопоставили снимок и последнюю пометку в блокноте. Пытаемся выяснить, что за дама. Пока безуспешно.
– Да, я тоже попробовал. Списался вчера с историками. Никто про нее не знает. Странно, правда?
– Еще бы. Причем у меня такое чувство, что я ее где-то видел, но не могу вспомнить, при каких обстоятельствах. А ведь на память я никогда не жаловался. В общем, даму мы ищем и очень хотели бы побеседовать. – Судя по интонации, генерал усмехнулся. – Я ее даже в подозреваемые готов записать. Хотя бы чисто условно, ввиду отсутствия других вариантов.
Генрих мысленно похлопал в ладоши. Спросил:
– От меня что-нибудь еще требуется?
– Пока нет. Если что, я с вами свяжусь. Рукопись отдадите нашему сотруднику. Он сейчас в вашем городке по делам, так что заглянет в полдень.
– Как скажете, Теодор. До свидания.
Генрих положил трубку и задумался – что за дела у сотрудника «тройки» в тихом предместье? Хотя да, ведь тут расположен факультет светописи… Собственно, именно по этой причине он здесь поселился, когда еще занимался преподаванием.
