восточной клинок, даже на слух заметно, издали. Впрочем, оружие – его давняя слабость, оттого и вслушивается внимательно, и оценивает безошибочно.
Наконец вершина холма.
Караван оказался велик и богат. Огромные ухоженные верблюды, десятки! Они всё еще выходят в долинку от перелома дальнего холма, красные в закатном свете. Всадники из охраны, толковые воины, отлично вооруженные и при хороших конях. Все это зря. Ждали именно их, нет сомнения. Первая дюжина охранников уже выведена из строя, кони хрипят и бьются с пробитыми шеями и переломанными ногами. Короткая выйдет схватка и очень кровавый догорит закат, мрак ночи напитается сполна черной остывающей кровью.
Он приметил погонщиков, умело управляющихся с усталыми, ошалевшими от ран животными. Владелец каравана, «дабби-эшти», как таких именуют по ту сторону пустыни, скачет на породистом айгирском светло-соловом коне, в общем строю с охраной. Не трус и не жирный боров, и людей на гибель бросить не спешит… Нагнулся, подхватил ребенка из-под копыт лошадей, ловко направил солового в сторону и бросил малыша в руки догадливых и расторопных погонщиков. Не такой уж и плохой караван. И клинок у дабби хорош. Более того, знаком.
Актам зло впечатал глянцево-черные копыта в пыль и взвизгнул, требуя повод. Вот уж кто непрочь спуститься вниз и включиться в потеху…
Он сменил десятки коней на дорогах нижнего мира. И с некоторых пор все они – вороные из селения Гриддэ, почти всегда происходящие из одной породной линии. Вороные – потому что в селении безмерно ценят золото в масти и более охотно расстаются со скакунами, его не имеющими. А сам он предпочитает сохранять стиль, выбранный единожды. Гриддские – потому что им нет равных под солнцем. Сорок лет назад он вернул в род Иттэ двух кобылиц и жеребца, выкраденных ловкими чужаками. Его тогда наняли, но он оказался достаточно умен, чтобы вместо золота в оплату взять обещание дружбы. И с тех пор не жалеет о сделанном. Без своих обожаемых хозяев из селения кони гибнут, они горды и не берут пищи и воды у врага. Позже он еще дважды отбирал жеребят у ночных воров. В последний раз отвадил их, кажется, на целую череду поколений. Нашел покровителей конокрадов и положил пять десятков воинов, ловко заманив их в узкую лощину. Все закончилось в несколько минут, до прибытия прочих. Он ждал на холме. Один, как обычно, и под седлом в тот день был отец Актама. Прибывшие осознали гибель своих родичей сразу и решили, что сделать подобное человеку не по силам. Люди суеверны, и, сочтя его демоном, обрели должный страх. Демонам не мстят, ими пугают детей. С тех пор в Гриддэ никто не ездит без приглашения его жителей. И кони не пропадают.
Но скакунов по-прежнему мечтают заполучить, чтобы хоть немного улучшить кровь своих, местных. Гриддские резвы, выносливы, умны и преданы. Их не спутать с иными никогда, увидав всего лишь раз. Узкая морда с характерной горбинкой профиля, крупные, чуть косо разрезанные глаза, слабая грива, шея удивительной формы и змеиной гибкости. Длинноватый
