Боллинджер. – Если ты попытаешься позвать на помощь, я воткну этот шип прямо в твое прелестное горлышко. Я забью его в дверь позади твоей шеи. Ты понимаешь?
Она уставилась на него.
– Ты понимаешь?
– Да, – едва слышно произнесла она.
– Ты готова сотрудничать?
Она ничего не отвечала. Ее взгляд скользнул по его глазам, прямому носу, полным губам и волевому подбородку – к руке на рукоятке ножа.
– Если ты не собираешься сотрудничать, – спокойно произнес он, – я насажу тебя на вертел прямо здесь. Я могу пригвоздить тебя к этой чертовой двери. – Его дыхание сделалось тяжелым.
Дрожь прошла по ее телу.
Он ухмыльнулся.
Все еще дрожа, она спросила:
– Что вы хотите?
– Немного. Совсем чуть-чуть. Только немного нежности.
Она закрыла глаза:
– Вы – он?
Тоненькая, едва видимая ниточка крови струилась из-под острого кончика ножа, скользила по шее к воротничку ее яркого красного халата. Он глядел на маленькую струйку крови так, будто он был исследователем, наблюдающим за чрезвычайно редкой бактерией в микроскоп, и, удовлетворенный этим зрелищем, почти завороженно спросил:
– Он? Кто это он? Я не знаю, о ком ты говоришь.
– Вы знаете, – слабо произнесла она.
– Боюсь, что нет.
– Вы – он? – Она прикусила губу. – Тот, кто зарезал всех тех женщин?
Оторвав взгляд от ее горла, он ответил:
– Понимаю. Теперь понимаю. Конечно. Ты имеешь в виду того, кого называют «Мясник». Ты думаешь, я – Мясник?
– Это так?
– Я довольно много читал о нем в «Дейли ньюс». Он перерезает им горло, не так ли? От уха до уха. Я прав? – Он дразнил ее и был чрезвычайно доволен собой. – Иногда он даже потрошит их. Так? Поправь меня, если я не прав. Но именно это он делает иногда, правда?
Она ничего не отвечала.
– Я читал, кажется, в «Дейли ньюс», что он отрезал уши у одной из них. Когда полиция обнаружила жертву, ее уши лежали на ночном столике у кровати.
Ее трясло все сильней.
– Бедная маленькая Эдна. Ты думаешь, что я – Мясник. Не удивительно, что ты так напугана. – Он слегка похлопал ее по плечу, погладил ее темные волосы, словно успокаивал зверька. – Я бы тоже был напуган до смерти, если бы был сейчас на твоем месте. Но я не на твоем месте, и я не тот парень, которого называют Мясником. Можешь расслабиться.
Она открыла глаза, пытаясь узнать по его глазам, говорил ли он правду.
– Что я за человек, как ты думаешь, Эдна? – спросил он, делая вид, что его могли задеть ее подозрения. – Я не хочу причинять тебе зла, но я сделаю это, если буду вынужден. Я причиню тебе много вреда, если ты не будешь сотрудничать со мной. Но если ты будешь послушной и ласковой со мной, то я буду добр к тебе. Я могу сделать тебя счастливой, и я оставлю тебя такой, какой нашел. Безупречной. Ты безупречна. Совершенная красавица. И твое дыхание пахнет земляникой. Ты ела, когда
