друга (книжн.); изменяя нечто однородное, разделить его на ряд различных элементов (книжн.); вычислить дифференциал (матем.).
Ты когда-нибудь чувствовал, что тебе не хватает того, кого ты никогда не встречал?
Выходя тем вечером из универа, я думала, что очередной заурядный сессионный день приближается к своему заурядному концу.
И, конечно, даже предположить не могла, что в центре Москвы можно утонуть.
Как выяснилось получасом позже, я ошибалась.
– Даже не верится, что мы сдали матан, – выдохнул Сашка, когда мы покинули бежевый замок главного здания. – Ох, ну и чушь я там понаписал! Как отправят на пересдачу…
– Да брось! Ты же у меня списывал. – Я ободряюще хлопнула друга по плечу. – Значит, всё путём.
– Один английский остался. – Светка вышагивала рядом, цокая шпильками и сосредоточенно тыкая пальчиками в экран смартфона. Наверняка меняет статус в одной из соцсетей на что-нибудь в духе «сдала матан, ура-ура». – И здравствуй, третий курс!
Хорошо летом. Только жарко. Хотя стрелки часов уже перевалили за шесть, жара даже не думала спадать, а солнце вовсю скатывалось лучами с оконных стёкол и нагревало асфальт, сочившийся прозрачным маревом. Так что, покидая универ, наша дружная компания студентов пока ещё второго курса ВМК[1] МГУ мечтала только об одном: большая бутылка ледяной минералки. Каждому. Ну, или пива – кому что. После экзамена мы успели заглянуть в профессорскую столовку в главном здании, но там и минералка осталась только тёплая, и спиртного, естественно, не продавали. А повод выпить был, ведь большинство однокурсников явно не видело особой разницы между экзаменом по математическому анализу и допросом в застенках инквизиции.
– Надо отметить, – нагнав нас, промурлыкала Машка Суслова. Кокетливо повела плечами. – Может, зайдём куда?
– Не, я домой, – решительно отказался Саша. – Вот после последнего и отметим, – и с широкой улыбкой обнял меня за талию. – Да, Снежик?
Машка проследила за его рукой.
Потом подняла на меня ненавидящий взгляд.
Я её понимала. Сама до сих пор украдкой любуюсь, как ветер играет с Сашкиными кудрями, а ведь с первого класса школы знакомы. Кудри у него длинные, цвета оникса, и ресницы – пушистые, и глаза – васильковой синевы, и тонкие брови вразлёт; и сам он стройный и высокий, под два метра ростом. Некоторые парни бросались язвительным «дистрофик», но Сашка просто тонкий, звонкий, прозрачный. Прекрасный Принц нашего курса.
И кого он выбрал в качестве своей девушки? Нет, не Первую Красавицу Светку с её шикарной пепельной шевелюрой и ногами от ушей. И даже не её подругу, Классную Девчонку Машку – с длинной рыжей косой и зелёными ведьминскими глазищами.
Нет, он выбрал Унылую Всезнайку Снежку. Маленького, невзрачного, прыщавого, сутулого очкарика с жидкими волосёшками.
Да, к слову, это я.
– А я бы чего-нибудь выпила, – сунув мобильник в сумку, Света ловко подхватила Машку под ручку. – Составишь мне компанию?
– Ладно. – Однокурсница расплылась в приторной улыбке. – Смотри, Сашка, послезавтра от нас не отвяжешься!
– Конечно-конечно, – заверил тот.
Мы проследили, как неразлучная парочка платниц модельной походкой уплывает вдаль на поиски кафешки.
И одновременно фыркнули.
– Никак не отстанет, – посетовал Сашка, незамедлительно отпуская мою талию. – И почему некоторых даже наличие девушки не останавливает?
– Скорее раззадоривает, – грустно вздохнула я, вместе с ним двинувшись по направлению к набережной. – А ведь говорила тебе, что это плохая идея.
– Но попробовать-то стоило, – пожал плечами друг.
Спускаясь к реке, глядя на машины, перегревающиеся в привычной шестичасовой пробке – в честь минувшего экзамена и хорошей погоды мы решили прогуляться, а не чесать прямиком к метро, – я думала о том, что чудес не бывает. Серые мышки не превращаются в принцесс, а принцам не нужны Золушки.
Нет, я не была Сашиной девушкой. Единственной его любовью был компьютер, единственной страстью – игры, а единственной мечтой – изобрести человекоподобный искусственный интеллект. На пару со мной, потому что я – его лучший друг с первого класса физматлицея, куда нас отдали мамы.
Я всегда была милым ребёнком. Смешная девчонка с двумя косичками цвета горького шоколада, ножками-спичками и носиком-пуговкой. Но в тринадцать лоб осыпали прыщи, заставив отстричь чёлку до бровей, нос вдруг вымахал на пол-лица, а волосы пожирнели и полезли клоками. Зрение, ушедшее в минус шесть, вынудило
Факультет вычислительной математики и кибернетики.
