о неадекватности моих поступков. Но теплилась большая надежда, что ни двойняшки, ни женщины публичного дома не вспомнят о моих мужских проблемах, разглядывая мои портреты в ипостаси Вампира, сделанные фотороботом. И до сих пор эта надежда ни разу не давала трещин сомнения.
А вот только что получила первый удар от заворочавшейся интуиции. В любом случае мой тогдашний явный просчёт с теми двойняшками следовало обязательно учитывать. К примеру, мысленно сопоставят как-нибудь обе мои сущности и спросят, как это сделали коллеги по работе: «Валентин! Есть у тебя алиби?»
Вот потому вопросы Моники меня изрядно напрягли, и я стал анализировать каждое её слово. А она, томно улыбаясь и поглаживая то грудь, то животик Софи, перешла в своих воспоминаниях к противоположностям:
– Конечно, не каждый молодой парень может и умеет доставить удовольствие. Тут ты права… Каких только слабаков, больных или импотентов не встретишь… Тебе такие попадались?
Моя старая партнёрша задумалась, прикрыв глаза в расслабленной неге:
– Среди парней? Или мужчин постарше?..
– О тех, кто постарше, вообще речь не идёт, – хихикнула мадемуазель Чамзини. – Сегодня и вчера я впервые в жизни попробовала с таким вот старым, как Валентин… – её ножка дотянулась до моих бёдер и стала поглаживать вполне возбуждающе и эротично. – Но с ними-то всё понятно: старость – не радость. А я именно про случаи с молодыми партнёрами, которым ещё и двадцати не исполнилось. Вот мне, например, два раза такие неврастеники попадались. И ладно бы умели язычком работать…
– Вспомнила! – оживилась Софийка. – И мне такой парнишка попадался. Мм… лет пять назад это было. Так он, бедненький, даже плакал надо мной. Так ему хотелось… А не смог, как ни старался…
– Надо было ему помочь, – проявил я мужскую солидарность.
– Помогала. Старалась. Что только не делала… Всё равно не помогло.
Моника стала проявлять повышенный интерес:
– Ну и как он выглядел? Наверняка смотрелся худющим глистом-переростком?
– С чего ты взяла?
– Да все худые переростки плохо питаются, вот у них и не стоит. Мне как раз такие болезные и встретились на любовном ложе.
– Нет, тот был не такой, – возразила моя старая партнёрша со снисходительным смешком. Но, ощутив, что поглаживания по груди стали требовательными и излишне резкими, продолжила приоткрывать дела давно минувших дней: – Скорей наоборот, страдал парнишка от избыточного веса. Этакий упругий колобок… Хотя во всём остальном он мне нравился, умный, эрудированный, заботливый, романтик…
– Фи-и! – излишне разочарованно протянула Чамзини. – Терпеть толстых не могу! Ничего, кроме отвращения, не вызывают. Особенно если молодой, но уже выглядит, словно жирная свинья.
Тут же она прекратила поглаживать Софи, словно невзначай сменив позу. Зато её ступня продолжала поглаживать
