сотрудничества. В 1956 и 1957 годах Бжезинский обращался к Генри, предлагая кандидатуры из поляков для участия в Гарвардском Международном семинаре на тему холодной войны в рамках летней программы для европейцев и азиатов, разработанной Киссинджером и его научным руководителем, профессором Уильямом Янделлом Эллиотом (о соперничестве которого с Карлом Фридрихом на факультете государственного управления было широко известно) и получившей неплохие отзывы[4]. Оба отрицают, что воспринимали друг друга соперниками в Гарварде, и если Бжезинский со своей стороны и воспринимал его как конкурента, то только потому, что, по словам Киссинджера, такой дух «был частью системы, в том смысле, что я был аспирантом на два-три года старше его и занимал положение, которое он сам надеялся занять. Я получал работы, которые он сам хотел получить – и заслуженно – причём вовсе не за его счёт, но это подталкивало его к соревнованию и побуждало как-то проявлять себя и чем-то отличаться»[5].
Вслед за этим Киссинджер предлагает вторую причину возникновения широко известных слухов об их предполагаемом «напряжённом соперничестве»: удивительное сходство их биографий. Киссинджер, родившийся в 1923 году в Фюрте, был на пять лет старше Бжезинского, родившегося в 1928 году в Варшаве. Оба вместе с семьями приплыли из Европы в Нью-Йорк осенью 1938 года – Киссинджер как еврейский беженец, надеявшийся избежать преследований со стороны Третьего рейха, а Бжезинский как сын польского дипломата, которого назначили генеральным консулом в Монреале. Оба обучались в Гарварде и быстро заслужили признание благодаря своему интеллекту и умению разбираться в политике. Несмотря на свои акценты оба поднялись на вершину американского общества, и во многом этому способствовала потребность в хороших специалистах, которую испытывала вступавшая в эпоху глобализма Америка.
Оба рано заняли высокое положение в академической сфере: Киссинджер как штатный профессор Гарварда в 1956 году, а Бжезинский как штатный профессор Колумбийского университета в 1960 году, поскольку на факультете государственного управления в Гарварде было столько талантливых молодых людей, что предоставить им всем постоянную работу было бы невозможно. В то время его воспринимали исключительно как блестящего советолога из Лиги Плюща, «гарвардского профессора с невероятным именем Збигнев Бжезинский, который читает газету «Правда» за утренним кофе и с удовольствием следит за хитросплетениями кремлёвской политики», выражаясь словами статьи, опубликованной в газете «Уолл-стрит джорнал» в 1960 году[6]. Обоих рано приняли в состав Совета по международным отношениям, широко известного как просто «Совет». Киссинджер опубликовал свою первую статью в журнале Совета «Форин афферс» в возрасте 32 лет, Бжезинский – в возрасте 33 лет, и оба стали одними из самых плодовитых авторов журнала за всю его историю[7]. Как видно из примера их переписки в начале этой главы, Молодёжная торговая палата США не преминула обратить своё внимание
Бжезинский Киссинджеру, 28 февраля 1956 г. и 16 февраля 1957 г.; Киссинджер Бжезинскому, 15 марта 1957 г., папка «Киссинджер, Генри 1956–1969», ящик L16, Документы Бжезинского.
Збигнев Бжезинский, интервью с автором, 22 июня 2010 г.; Генри Киссинджер, интервью с автором, 27 января 2012 г.
Robert Novak, «Kennedy’s Braintrust: More Professors Enlist but They Play Limited Policy-Making Role»,
Henry Kissinger, «Military Policy and Defense of the ‘Grey Areas’»,
