ты запер меня, на что надеешься?
– На то, что понравлюсь.
– Ты мне никогда не понравишься! – выкрикнула я.
– Ты меня не знаешь, поэтому так говоришь.
– Пожалуйста, вызови такси, я поеду в гостиницу, – захныкала я.
– Вряд ли кто поедет сюда ночью в одну сторону.
– Я заплачу по двойному тарифу.
– Хорошо, я попробую, – примирительно сказал он и ушел. Через пять минут вернулся и объявил, что телефон не работает.
Было бы удивительно, если бы он работал, усмехнулась я про себя, но передохнула немного, и то хорошо.
– А что тебя здесь не устраивает? – спросил Шаповалов.
– Твое присутствие!
– А знаешь, сколько мне денег дали?
– Плевать мне на твои деньги.
– Десять тысяч, – похвастался он, надеясь произвести сильное впечатление.
– Не тебе дали, а на команду, а не на рестораны и баб, – парировала я, – но если бы даже деньги были твои, я бы все равно не клюнула!
– Ах, вот ты какая! – воскликнул он.
– Да, такая! Неужели я похожа на трехрублевую простушку? – насмешливо спросила я.
– А ты мне такая еще больше нравишься! – восхищенно парировал он и, резко дернув молнию моего костюма, навалился всей своей железной массой на мою грудь и больно впился в губы. Ужас и отвращение охватили меня, я забилась в его клешнях, как пойманная рыбешка, и думала, мне конец. Как вдруг сработал инстинкт самосохранения, и я со всей силы впилась ногтями в его спину, однако, поняв, что это для него комариный укус, закричала:
– Скотина, только тронь меня, в милицию заявлю!
– А кто докажет? – осклабился он.
– Экспертиза, я девственна.
Он недоверчиво ухмыльнулся, но отступил: «Я не насильник, хочу, чтобы ты сама».
– Я же сказала, что этого не будет!
– Это почему? – спросил он растерянно.
– Все время врешь, изворачиваешься и хочешь, чтобы я полюбила? Ты мне сразу не понравился, а сейчас просто опротивел, меня тошнит от тебя!
– А вот ты это напрасно, я вроде не урод. Ничего, я тебе еще понравлюсь, – произнес он и расслабился.
Воспользовавшись заминкой, я легла на раскладушку. Я боялась, что он перекинется ко мне, однако он пустился в мечтательные рассуждения:
– А вот ты мне сразу понравилась, ты вся такая женственная, милая, в тебе есть что-то влекущее, неужели я тебе ни капельки не нравлюсь?
Я промолчала, а про себя думала: у меня еще и ножки классные, только тебе их не видать, как своих ушей. Хорошо заливаешь, но меня этим не возьмешь, однако слышать это приятно, как ни странно. Обидно, что Женька никогда ничего подобного во мне не замечал. Я чувствовала, что обессилена, что нервы оголены, и жадно наслаждалась свободой, собиралась с силами, понимая, что передышка скоро закончится. И вдруг уколола ядовитая мысль: я оказалась заложницей
