Кстати, если в советские годы эта сфера деятельности была в руках у государства, то сегодня здесь заправляют делами и частные лица, многие из которых имеют непосредственное отношение к криминальному миру. Впрочем, это типичный путь гангстера западного образца. Ведь впервые мафия приобщилась к этому делу на Сицилии, в Палермо, еще в прошлом веке. Тамошние мафиози не только открывали свои собственные ритуальные конторы, но и «крышевали» все остальные, не позволяя случайным людям войти в этот доходный бизнес. Дело доходило до того, что люди мафии после погребения обыкновенно забирали с могилы цветы и венки и вновь продавали их, но уже в своих конторах. Также мафия контролировала продажу гробов («табутти»), среди которых главную прибыль приносили гробы дорогие, элитные. В них обычно хоронили высокопоставленных чиновников, богатых буржуа и самих мафиозо. Ну чем не сегодняшняя Россия!
За минувшие 15 лет преступность в нашей стране выросла неимоверно и стала более тяжкой, социально опасной. Без сомнения, что она бы росла и при советской власти, однако, сохрани мы СССР и не приведи к власти ельцинскую камарилью, такого беспредела никогда бы не было. Не взрывали бы террористы дома с сотнями спящих людей и поезда метрополитена, жестокие маньяки не убивали бы в год сотни людей, миллионы девчонок не шли бы в проститутки, а молодые люди в члены бандформирований, тысячи людей не становились бы наркоманами и не травились бы насмерть «паленой» водкой и т. д. и т. п.
Культиваторы пороков
Большевики уже спустя 15 лет после своего прихода к власти (в 30-е годы) могли с полным основанием рапортовать населению огромной страны, что они победили многие из тех социальных пороков, которые им достались в наследство от царского режима: беспризорничество, нищенство, проституцию, индивидуальный террор, бандитизм. Даже последний представитель такого распространенного в царское время преступного промысла, как «медвежатничество» (то есть специалист по кражам из сейфов), был изобличен и посажен в тюрьму в середине 30-х. И хотя много позже, уже в послесталинские годы, некоторые из этих пороков возродились снова, все равно они оставались социально чуждыми социализму явлениями и поэтому обретались чуть ли не в подполье. Например, ту же проституцию власть не пропагандировала посредством СМИ, как сегодня, а продолжала преследовать в уголовном порядке.
Индивидуальный террор вернулся к нам только спустя полвека – в 1977 году, когда армянские националисты взорвали несколько бомб в Москве (в последний раз нечто подобное произошло в 1927 году, когда бывшие белогвардейцы взорвали бомбу в общежитии ГПУ). На поиски армянских бомбистов были брошены все имеющиеся силы и средства, в результате чего они находились на свободе всего чуть больше девяти месяцев. Их судили и приговорили к расстрелу. После этого желающих пойти по их стопам долгое время не находилось. И только в годы горбачевской «перестройки», и особенно ельцинского капитализма,
