твоя, Родион, очаровательная Калерия, сейчас всем нам вернет нашу русскую гордость от сознания, что у нас есть Чайковский.
Корнилов, скрестив руки на груди, слушая музыку, ходил по гостиной.
Мелодии Чайковского в разуме каждого из бывших в «табашной» комнате пробуждали свои мысли.
– Подумать страшно, господа, что происходит в нашем отечестве, – заговорил Кокшаров. – Русский народ, этот трудолюбивый народ с такой исторической и трагической судьбой, сейчас со звериной ненавистью истребляет себя в Гражданской войне.
Но ведь это у русского народа рождались и будут рождаться, несмотря ни на что, светлые гении его величественной по своей необъятности души.
Неужели же действительно ради классовой ненависти русских друг к другу и ради чьих-то чужих интересов нужно лить потоки своей крови и разорять страну? Теперь же почти ясно, что никакие потоки крови не способны смыть с сознания простого русского народа классовую ненависть. Значит, кровь наша льется совершенно напрасно.
А из зала все неслись звуки музыки Петра Ильича Чайковского.
Пальцы холеных рук Калерии Кошечкиной, перебегая по клавишам рояля, наполняли зал каскадами чарующих звуков.
Вот уже ожила мелодия лирической и задушевной «Баркароллы».
Тишину неожиданно разбудили звонкие голоса учащихся, а с ними в зале появилась княжна Ирина Певцова.
Калерия недовольно обернулась, а увидев гостью, прекратила игру и пошла ей навстречу.
Певцова, виновато прижав руки к груди, раскланивалась с присутствовавшими в зале дамами. Затем расцеловалась с Калерией.
– Ради бога, простите. Но вы же знаете, что я всегда появляюсь не вовремя и вношу только беспорядок.
– Мы вас ждали, княжна.
Певцова, увидев среди дам Клавдию Степановну, подойдя к ней, поцеловала ее в щеку.
– Здоровы ли вы?
– Да дышу пока без страха задохнуться. Сами-то как, ваше сиятельство?
– Вот видите, прыгаю.
– Ну и прыгайте, потому что молодость – недолгая гостья в женской доле. Хоть и редко к нам наведываетесь, но старуха все одно от людей о вашей жизни все знает.
– Редкую гостью, Клавдия Степановна, ласковей приветят.
– Тоже верно. Но вам всегда рады.
Певцова в малиновом платье с высоким воротником до самого подбородка. На грудь свисает нитка жемчуга. Увидев среди дам Каринскую, княжна помахала ей рукой, хотела подойти к ней, но гимназистки, окружив ее, подняли крик:
– Княжна, прочитайте поэму. Вы обещали.
– Хорошо. Спросим у хозяйки, в какую гостиную мы можем пойти.
– А зачем вам уходить из зала? – спросила Клавдия Степановна. – Мы тоже хотим сию поэму послушать, потому как всяких разговоров о ней наслышаны.
– Право, не знаю.
– Конечно, читайте здесь, ваше сиятельство, – попросила Каринская.
