стула.
– Я… – еле ворочая языком, как будто он давно не использовал речевой аппарат. – Мне нужно в туалет…
Сосед заулыбался, обнажая жуткие зубы.
– Ну конечно, конечно. С тобой, Киря, не попьешь. То одно, то другое. Ну, иди. Я тут… – он неожиданно раскатисто и влажно рыгнул, – посижу.
– Антоха! – в сторону гиппопотамьей туши бармена. – Плесни в стакан, а то ты мне пустой принес, – и рассмеялся в восторге от собственной шутки.
Оббитая растрескавшейся фанерой дверь с наискось приклеенным пластмассовым трафаретом, изображающим писающего мальчика, находилась слева от барной стойки. Осторожно ступая по липкому линолеуму, он подошел к туалету и, немного помедлив, потянул за ручку: всматриваясь в непроглядный мрак перед собой, он почувствовал себя на пороге давешнего сна. В нос шибануло вонью.
Он отступил на шаг и только через несколько невероятно долгих секунд сообразил, что следует включить свет. Нашарив выключатель, нажал на него и еле удержался от крика, прикрыв ладонью рот.
В неверном свете лампочки без абажура, уныло свисающей с растрескавшегося потолка, помещение выглядело куда ужаснее. Прямо перед ним, на небольшой ступеньке, находился унитаз – желтовато-белый и на удивление чистый. На треснувшем бачке сидела жирная облезлая крыса и сверлила его красными бусинками глаз. Лениво и как-то неловко она повернулась к нему спиной и, боком соскользнув с бачка, плюхнулась на заплеванный и залитый мочой кафельный пол. Столь же медленно и неуклюже поплелась прочь, то и дело отряхивая лапки.
Справа от унитаза находился умывальник с капающим ржавым краном. Кто-то ради хохмы написал прямо на чаше умывальника неприличное слово и указал стрелкой на отверстие слива. Судя по запаху, посетителям эта шутка пришлась весьма по вкусу.
Над умывальником когда-то, в лучшие времена, висело зеркало – о нем теперь напоминало пятно относительно незагаженной плитки.
Преодолев отвращение, он повернулся спиной к унитазу и попробовал было прикрыть дверь, но замок был разболтан и дверь закрывалась не полностью.
– А и черт с тобой! – выругался он.
Подошел к умывальнику и после недолгих раздумий открыл кран рукавом куртки, стараясь ни к чему не притрагиваться голыми руками.
Трубы издали низкий протяжный звук, и кран изверг из себя тонкую струйку ржавой вонючей воды.
– Да что же это… – он содрогнулся от омерзения, разглядев в струе ком седых волос, который приклеился к внутренней поверхности крана и вот теперь нашел время, чтобы шлепнуться в умывальник жирной омерзительной водорослью.
Нет, нельзя на это смотреть. Какого дьявола он здесь делает? Нужно… нужно позвонить. В такси, а там домой, к черту на кулички, но… Где его дом? Куда идти? Пожалуй, стоит вызвать «скорую», а то и… другую «скорую» – у него явно галлюцинации.
Боль в висках становилась
