учили – это как раз она помнила – и еду находить учили, и тем более воду.
«Я действительно становлюсь кем-то другим? Или это цена за способность летать?»
Лиза напилась чая, оставив еще порцию на утро, поела – пусть и не досыта – и, в принципе, первый раз за много дней нормально выспалась. Утром встала свежая, но голодная и злая. Однако на то, чтобы охотиться, времени не было, и в свой поход к следующему холму Лиза вышла натощак.
Шла шесть часов, ориентируясь исключительно по компасу. Солнца не видела. Над головой вздымались ввысь кроны огромных деревьев, висели толстые плети лиан. Воздух был тяжелый, влажный, густой. Дышать им было трудно. Вокруг порхало множество бабочек, больших, как птицы, и мелких, словно моль. Спускались на нижний уровень и птицы, но все они были слишком быстрыми и мелкими, чтобы пытаться в них стрелять из одиннадцатимиллиметрового револьвера. Но зато Лиза напилась воды из перерубленной топором лианы и, морщась от отвращения, набрала в брезентовую сумку из-под аптечки довольно много древесных червей, которых предполагала зажарить на вечернем биваке.
Добравшись до холма и поднявшись по его склону выше уровня деревьев, Лиза увидела солнце в зените, пологую скалу на севере, мимо которой в это утро она прошла не сворачивая, и следующий холм на юге, до которого на глаз было километров семь-восемь.
«Сколько же я прохожу за день?»
Получалось, что и вчера и сегодня она проходила не такие уж большие расстояния.
«Ползу, как черепаха!» – но продвигаться быстрее она не могла. Не получалось, да и сил не было.
Лиза немного отдохнула, попила воды, съела галету и пошла дальше.
И так день за днем – от скалы до скалы – три дня подряд. И всей разницы, что вместо галет, Лиза ела теперь дикий инжир – нашла одно за другим целых два дерева – и мясо какого-то довольно крупного животного, уложенного наповал выстрелом из «горбатова». То ли лошадь, то ли зебра, но, на взгляд, ни то, ни другое[3]. Еще были змеи, крупные пауки и древесные черви. Не слишком вкусно и не так, чтобы много, но и не голод.
И вот прошло три дня, и с очередной вершины Лиза увидела, что до предгорий остался день – максимум два дня – пути, и это, как говорят в Себерии, «внушало» и «обнадеживало».
Следующей «станцией» на ее пути к горному кряжу на юге стал холм, едва выглядывающий из-под зеленого покрывала джунглей. На нем Лиза решила заночевать, но оказалось, что воплотить эти планы в жизнь совсем непросто. Добиралась до холма долго и трудно – овраги какие-то, упавшие деревья, в общем, жуть, – так что, когда все-таки дошла, сил хватило лишь на то, чтобы залезть по ступенчатым скалам наверх, развести костер на узкой террасе и всё, собственно. Напилась, доела остатки печеного мяса зебро-лошади и заснула. Буквально провалилась в сон, чтобы проснуться с первыми лучами солнца.
Проснулась, открыла глаза и сразу же увидела на покрытой охряно-желтым лишайником скале, под которой устроила бивак,
По-видимому, Лиза подстрелила лесного жирафа.
