я не почувствовала, что так просто уничтожу себя. После года ежедневных размышлений о самоубийстве я поняла, что „либо пан, либо пропал“. После увещеваний многочисленных терапевтов я впустила в себя эту боль. Я думала, она меня уничтожит; возможно, так и случилось, ведь в некотором смысле я родилась заново, позволив боли и горю убить меня – но я не умерла. С тех пор я стала доверять боли, как и прощению. И возобновила отношения со своей семьёй».
Большинство людей откладывают необходимое исцеление на потом. Мы начинаем задаваться вопросом: «На каком уровне можно обрести исцеление?» лишь тогда, когда в нашем организме обнаруживается раковая опухоль, когда мы переживаем смерть ребёнка или теряем положение в обществе, которое много для нас значило, из-за старости, развода или хронической болезни.
Исследовать горе, присутствующее в нашем больном теле и болезненно разделённом уме, можно на самых разных уровнях. Да, вполне может быть, что только после травмирующего события мы начнём проявлять внимание к жизни на том уровне, где можно обрести исцеление и освободиться от тонких травм.
Когда я пришёл к более глубокому пониманию этого момента, стал меняться мой подход к работе с людьми, испытывающими боль. В первые годы своей работы, когда я находился рядом с людьми, испытывавшими сильные телесные страдания, я временами замечал, что внутренне, сердцем, начинаю молиться, прося о том, чтобы их боль уменьшилась. Но со временем я увидел, что слишком мало понимаю, чтобы знать, что является наилучшим развитием событий для конкретной личности. А затем однажды, когда я находился рядом с человеком, который был сильно физически истощён, я заметил следующее: как только я обратился к божественному началу (неважно, что под ним понимать) с просьбой хотя бы ненадолго избавить этого человека от трудностей, что-то внутри меня воспрепятствовало такой молитве. Очевидно, подобная просьба была неуместной. С тех пор я могу молиться лишь о том, чтобы человек сумел извлечь из своего опыта как можно больше мудрости и глубины исцеления. Я больше не могу предвосхищать божественное провидение, пытаясь угадать смысл, причины и последствия болезни. И я просто доверяюсь своему неведению, чтобы оставаться открытым для происходящего и осознавать, что мы обретаем глубинное исцеление благодаря вниманию к жизни и всему, что она в себе несёт.
Наша давняя подруга Вивьен, проснувшись однажды утром, обнаружила, что её юная дочь лежит убитой в соседней спальне. Она не могла простить себя за то, что не пришла на помощь дочери. «Как я могла не услышать? Как я могла не понять, что она нуждается во мне?» Выяснилось, что её дочь уже была мертва, когда мать пришла домой, и что её убили той ночью гораздо раньше, однако рациональный ум кипел от негодования, поскольку не способен был контролировать смерть или защитить любимое существо. В первые месяцы, как рассказывала Вивьен, она почти не в силах была поверить, что спокойно спала в ту ночь, когда её задушенная дочь лежала в соседней комнате.
