сами образы моих умирающих детей, ни за что не держась, ни за страх, ни за долг, ни за растерянность и горе. Я позволил себе умереть, обретя любовь, которая так естественно прикоснулась к моей боли. Я учился тому, что «отпустить» значит просто «оставить как есть», направляя любящее принятие в самое сердце непонимания.
Когда я находился максимально близко к сердцевине привязанности, изо всех сил сосредоточивая внимание, передо мной возникло видение – я увидел лицо, глаза его излучали свет глубокого сострадания и милосердия. Это был тот свет, что сияет в глазах новорождённых младенцев и самых сострадательных святых. Этот образ, обращаясь ко мне голосом, звучащим из сердца, сказал: «сохранять мягкость взгляда, видеть так, как видит Бог, видеть сердцем». Смотреть на ожесточённые цепляния старого ума, на эти пугающие картины с божественным милосердием и глубокой человеческой осознанностью. И хотя образы то и дело продолжали появляться, наблюдая их со спокойствием, я смог увидеть, что боль не ограничивает любви, что, действительно, такое видение страдания, избавленное от сопротивления, пробуждает милосердие и сострадание. Каждый предмет ума и тела, который мы воспринимаем с мягкостью, благословен. Когда мы смотрим на мир, на наши страдания взором, полным любящей доброты, в нашем сердце появляется место для исцеления.
Хотя моему телу было немного прохладно из-за промокшей от пота одежды, оно снова стало расслабляться, погружаясь в пространство происходящего, так что образы таяли в чутком внимании. Тяжесть ума и тела, отождествление с сопротивлением и страхом постепенно растворялись в мерцающем поле света, где образы трепетали и зажигались, как снопы искр, озаряя пустоту. Цепляние исчезло. Глубинная тишина снова восторжествовала. Там, где я уже не цеплялся судорожно за эти препятствия, ко мне вернулось чувство чистого бытия, и всё, включая даже мимолётные пугающие образы, спокойно пребывало в обширном пространстве непривязанного ума и открытого сердца.
Тогда я впервые ощутил, что любовь обладает силой растворять боль и восстанавливать равновесие ума и тела. Несколько дней спустя на этом же ретрите моя боль в горле вылилась в стрептококковую инфекцию. Помня преподанный мне ранее урок, я сосредоточился на ощущениях в горле и направил мягкое внимание в самый центр боли в воспалённых тканях, которая менялась каждый миг. Через двадцать минут я стал чувствовать себя лучше. Три часа спустя моё горло совершенно выздоровело, и не осталось ни малейшего неприятного ощущения.
Позднее я осознал, что это был один из первых моментов, когда я принял болезнь с достаточной любовью, чтобы непосредственно установить с ней связь. Пожалуй, тогда я впервые просто позволил болезни быть такой, какая она есть, вместо того, чтобы пытаться сопротивляться и противостоять ей. Спокойно изучая и отпуская сопротивление, которое плотно охватывает неприятные ощущения в уме/теле, мы выходим на новый уровень, а наша боль становится более открытой
