и обман изменниками и врагами нашей родины. Приглашая вас идти подавать Мне прошение о нуждах ваших, они поднимали вас на бунт против Меня и Моего правительства, насильно отрывая вас от честного труда в такое время, когда все истинно pyccкие люди должны дружно и не покладая рук работать на одоление нашего упорного внешнего врага.
Стачки и мятежные сборища только возбуждают безработную толпу к таким беспорядкам, которые всегда заставляли и будут заставлять власти прибегать к военной силе, а это неизбежно вызывает и неповинные жертвы. Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить, но имейте терпение. Вы сами по совести понимаете, что следует быть справедливыми и к вашим хозяевам и считаться с условиями нашей промышленности. Но мятежною толпою заявлять мне о своих нуждах – преступно. В попечениях Моих о рабочих людях озабочусь, чтобы все возможное к улучшению быта их было сделано, и чтобы обеспечить им впредь законные пути для выяснения назревших их нужд.
Я верю в честные чувства рабочих людей и в непоколебимую преданность их Мне, а потому прощаю им вину их. Теперь возвращайтесь к мирному труду вашему, благословясь, принимайтесь за дело вместе с вашими товарищами, и да будет Бог вам в помощь»64.
Напоминаем: это был не бунт, не мятеж, а мирная демонстрация для подачи челобитной. Естественно было бы ждать от главы государства если не извинений, то хотя бы сожаления о погибших. Но не снисходительного объяснения доведенным до крайности рабам, в чем они перед ним виноваты. «Приглашая вас идти подавать Мне прошение о нуждах ваших, они поднимали вас на бунт против Меня и Моего правительства».
Это и есть социальный расизм – на практике, без теорий.
Рабочие урок усвоили и выводы сделали. Грохнуло так, что монархия едва уцелела. Царю пришлось-таки реализовать «бессмысленные мечтания» и создать «народное представительство». Правда, рабочим толку от Думы не было никакого: в ней сидели все те же хозяева. Продолжались и расстрелы: почему нет, если царь показал делом и сказал словами: можно. «Стачки и мятежные сборища только возбуждают безработную толпу к таким беспорядкам, которые всегда заставляли и будут заставлять власти прибегать к военной силе». Если уж попытка подать прошение – беспорядок, достойный расстрела, стало быть, сам факт, что рабочие собрались вместе, есть преступление, на которое правительство вправе отвечать пулями. Что оно и делало.
Уже после революции 1905–1907 годов и учреждения Государственной Думы последовал Ленский расстрел 4 апреля 1912 года (270 убитых), и уже во время Первой мировой войны 11 августа 1915 года произошел расстрел рабочих в Иваново-Вознесенске (30 убитых).
Стоит ли удивляться, что в феврале 1917 года рабочие толпы с радостью приветствовали отречение?
…Из письма императрицы сестре, принцессе Виктории Баттенбергской: «Не верь тем ужасам, о которых пишут в газетах. От их рассказов волосы встают дыбом, все это бесстыдная ложь. Да, увы, войскам пришлось стрелять. Толпе неоднократно было приказано разойтись и сказано, что Ники нет в столице (поскольку
