в вопросах выбора автомобиля. Подвеска бесшумно проглатывала ямы, которыми был щедро усеян асфальт заводской территории, будто это было шоссе высшей категории. В салоне при этом стояла абсолютная тишина, так что можно было бы безо всяких помех разговаривать по телефону. Кстати, для Рожина этот факт должен иметь большое значение. Ведь ему в любой момент могут позвонить клиенты, а возможность быстро уйти на обочину и остановиться бывает далеко не всегда.
Мне стало интересно – во сколько выливается этот комфорт.
– Классная тачка, – начал я, хорошо зная, что комплимент автомобилю владелец всегда воспринимает, как сделанный ему лично. Как я и рассчитывал, лицо Рожина довольно расплылось.
– Год назад по случаю взял. Чувак один за долги отдал. Получилось с дисконтом процентов тридцать.
– А она новая была?
– Почти. Она у него всего чуть больше года бегала. Там пробега было пятнадцать тысяч.
Я бросил взгляд на спидометр. Счетчик километража показывал почти пятьдесят тысяч километров. Рожин заметил мой взгляд.
– Ну, я-то его, – он похлопал рукой по приборной панели, – использую в хвост и гриву.
– Обслуживание, наверное, дорогое у такой машины?
– Да, нет, как раз наоборот. Просто у нее никогда ничего не ломается.
Да, конечно. Пока новая – не ломается. Тем более, что понятия дорогое и дешевое – весьма относительны. То, что для него недорого, для меня может быть вообще разорительно. Так и не получив толком желаемую информацию, решил прикрыть эту тему. Но в ходе поездки Рожин все равно проговорился. Оказалось, что не так давно он стукнул в задницу впереди идущую машину. Замена бампера, радиатора и небольшой кузовной ремонт обошлись ему в семьдесят тысяч. Я бы со своей девяткой в аналогичном случае уложился бы в сумму в десять раз меньшую. Вот она – цена комфорта. Я не удержался и высказал замечание по этому поводу. Рожин посмотрел на меня, как мне показалось, слегка удивленно. Ответил не сразу.
– Ты знаешь, дело не только в комфорте или в том, например, чтобы окружающие смотрели на тебя с завистью. Точнее, совсем не в этом. Ты, вот, знаешь, какой самый большой риск в малом бизнесе, особенно, в строительстве? – и, не дожидаясь ответа, продолжил, – самый большой риск – это риск кидалова. То есть, что тебе не заплатят за выполненную тобой работу. Потому что если заказчик считает, что может кинуть тебя безнаказанно, то с большой степенью вероятности он так и поступит. В российском бизнесе какие-то соображения морали – пустой звук. Людьми двигают только жадность и страх. И платят, только когда боятся, что, вот, кинешь подрядчика, а потом к тебе нагрянут бандиты или менты. А какой главный признак того, есть у подрядчика крыша или нет? Его машина. Машина дешевая – значит, денег нет, потому что лох. А если лох, то можно кидать безнаказанно, так как у лохов крыши не бывает. И чем богаче и круче заказчик, тем более проявляются в нем эти признаки.
– Значит,
