усы вразлет и зеленовато-желтое сияние над головой колдуна, и станет ясно, что от такого красавца просто невозможно было отвести глаз.
– Приветствую вас, о, дочери тьмы, проклинающие все живое, – низким глубоким голосом произнес великий маг.
– Приветствуем тебя, чародей, – благоговейно пролепетали ведьмы, поднимаясь с земли.
Белладонну, скрытую за кустами терновника, Арриман не заметил, зато его взору предстала Мейбл, чей морской слизняк съехал с головы на один глаз, Этель Коробс с прилипшим к подбородку обгорелым галочьим пером, матушка Кровохлебка и близнецы Горлодрай. Едва увидев их, он сразу же попытался слезть с камня.
– Спокойно, сэр, – сказал мистер Ледбеттер, который стоял позади со стопкой бумаг.
– Сэр, в роду Канкеров не было трусов, – прогудел Лестер, опустив на плечо хозяина тяжелую ручищу.
Поняв, что пути к отступлению отрезаны, Арриман неохотно вскарабкался обратно. Ведьмы тем временем пришли в неописуемое волнение. Они наконец сообразили, что перед ними стоит величайший из колдунов, сам Чародей Севера, которого никто не видел уже много-много лет.
– Знайте же, – мужественно заговорил волшебник, – я – Арриман Ужасный, Ненавидящий Солнце, Губитель Прекрасного.
– Знаем же, то есть, мы знаем, – нестройным хором отозвались ведьмы.
– Знайте также, что я провел девятьсот девяносто дней в ожидании нового чародея, чье появление в Мрачингтон-холле было предсказано цыганкой Эсмеральдой. – Арриман вдруг почуял запах навоза от резиновых сапог Этель Коробс, и его качнуло.
– Держитесь, сэр, – подбодрил из темноты голос Лестера.
Усилием воли черный маг взял себя в руки и продолжил:
– Да будет вам известно, что предсказанное не сбылось, и посему я, Арриман Фредерик Канкер, решил вступить в брак и произвести на свет наследника.
Возбуждение ведьм достигло предела. Они принялись толкать друг дружку локтями переговариваться, фыркать и хихикать, – все знали, что Арриман поклялся никогда не жениться. Одна Белладонна тихонько стояла в стороне и с любопытством разглядывала знаменитого колдуна своими синими, как барвинки, глазами.
Арриман набрал в грудь побольше воздуха и объявил:
– Знайте, что в жены я намерен взять одну из ведьм Тодкастера, и та, на которую падет мой выбор, будет властвовать… – Голос его дрогнул. – Нет, не могу. – Он прикрыл веки ладонью: перед его взглядом в отблеске пламени только что мелькнул волосатый подбородок матушки Кровохлебки, облепленный мухами.
– Сэр, негоже давать задний ход, – вполголоса промолвил мистер Ледбеттер, однако и он, и людоед, выглядывавший из-за камня, чрезвычайно расстроились. Они не представляли, что в Тодкастере все настолько плохо.
Арриман предпринял последнее отчаянное усилие.
– Знайте же, что на неделе перед зловещим праздником Хэллоуина в моем замке состоится великое состязание ведьм, и та из вас,
