ты к ней пристал! Хороша встреча друзей детства.
Кармель вспомнила, что в багажнике лежат две бутылки элитного коньяка, они с Леной хотели подарить преподавателю Экономики на день рождения. Чисто из уважения. Но потом дружба подруг разбилась, про коньяк благополучно забыли.
– Будет вам магарыч, – обрадовала она Чучу, – если только коньяк не разбился. – Кармель открыла багажник и торжественно извлекла два деревянных ящичка, украшенных гравировкой.
Толик подхватил у неё ящички и водрузил на стол, стоящий под раскидистым ясенем. Потом смахнул тряпкой пыль со столешницы, постелил газетку на лавку и похлопал по ней рукой.
– Ну, раз такое дело садись, Карамелька, выпьешь с нами пару капель.
Она осмотрела лавку в пятнах мазута, газетку не первой свежести, представила, во что превратятся её шёлковые брюки и покачала головой.
– Я, в общем-то, не пью, да и мне ещё нужно устроиться на ночлег, хоть немного прибраться в доме…
Толик прервал её объяснения.
– Пара капель и ты свободна.
Кармель вздохнула. Гвоздик вытащил из кармана большой клетчатый носовой платок и постелил поверх газетки.
– Прошу, мадам.
Появился Сашка, держа пять стаканов в одной руке, в другой блюдечко с нарезанным лимоном. Толик вытащил бутылки из ящичков.
– Мать чесная, армянский, пять звёздочек. Ну ты, Карамелька, даёшь.
Все расселись вокруг стола. Толик откупорил бутылку и сноровисто разлил коньяк по стаканам. Карамель сидела рядом с Гвоздиком, напротив них расположились Сашка, Толик и Чуча.
– Ну, за здоровье присутствующих и чтобы Карамелька почаще наведывалась в гости, – с ухмылкой произнёс Сашка.
Она посмотрела на стакан, опустила его вниз и украдкой подолом кофточки вытерла его края.
– Чего греешь в руках, пей, – посоветовал Толик. Он прихлёбывал коньяк маленькими глотками, наслаждаясь напитком.
Кармель старалась не глядеть на Чучу, который трясущейся рукой, поднес стакан ко рту. Зубы выбивали на стекле дробь, пока он глотал жидкость. Она выпила коньяк и решительно встала с лавки.
– Думаю, дань детской дружбе я отдала, я теперь мне действительно пора. Саш, дай мне свой номер, я позвоню насчет машины.
Кузнецов продиктовал. Отчего-то он смотрел на неё чуть неприязненно, с насмешкой, словно его забавляла эта ситуация.
– Ах, вы, заразы! – послышался визгливый женский голос.
Кармель обернулась. По улице ковыляла, переваливаясь, как утка, молодая беременная женщина. Она придерживала руками огромный живот. Её лицо, покрытое тёмными пигментными пятнами, тем не менее, было очень миловидным, его не портили даже расплывшийся нос и губы.
– Вот скажите, какого чёрта, вы тут собрались! Я тебя, гад, зачем посылала? – обратилась она к Толику.
Он ругнулся в полголоса.
– Марин, ну не злись. Я шёл в магазин, а ребята пригласили отметить встречу, не моргнув глазом,
