капризничать и, не дожидаясь приглашения, опустилась на стул напротив Розова.
Он вздохнул.
– Шашлык остывает. Давай поедим что ли. Пить будешь? – Герман откупорил бутылку красного вина.
Кармель обрадовалась: вино поможет расслабиться, а главное, под его влиянием умеючи можно многое изобразить.
– Немного. Половину бокала. Я быстро пьянею.
– Насколько быстро? – ехидно осведомился Розов.
Девушка растерялась. Всё шло не так, как обычно. Герман не обратил внимания ни на её идеальный внешний вид, ни на глубокий вырез платья, открывающий женские прелести. Он даже не старался скрыть недовольство.
Кармель занервничала: «Неужели ему так понравилась Ленка, и все это я затеяла зря? Опять проиграю подруге? Нужно срочно брать себя в руки! – Кармель залпом выпила вино и скривилась: – «Кагор». Ой, только не он!» – Её передернуло от отвращения.
Глядя на её гримасы, Герман весело засмеялся:
– Извини, бутылка без этикетки, и я думал, что это сухое вино. Ты не переносишь «Кагор»?
Кармель кивнула и попыталась заесть отвратительный вкус вина зеленью и лимоном. Розов открыл вторую бутылку и, налив себе в бокал вина, отхлебнул.
– О! То, что надо. – Герман налил себе и гостье полные бокалы. Не дожидаясь гостьи, не говоря тост, он медленно выпил вино и принялся есть.
Кармель от расстройства сделала несколько больших глотков, потянулась за ломтиком сыра и тут поймала взгляд Германа на своей груди.
«Лед тронулся, господа», – подумала она с удовлетворением и повеселела.
– Ты давно знаешь Лену? – поинтересовался Розов, налив себе и Кармель ещё вина.
– С шестого класса. – И она принялась рассказывать смешные истории и проделки из детства.
Герман слушал с удовольствием и заразительно смеялся над незадачливыми подругами, залезшими в сад за черешней и попавшими в западню. Старик-сосед поймал их на дереве, а потом гонялся за ними по саду с пучком крапивы в руках.
– Он сорвал крапиву голыми руками, но ему хоть бы хны. А у нас все ноги и попы оказались в волдырях, мы с трудом от него убежали и долго потом не могли без содрогания есть черешню.
– Бедные, вы бедные, особенно ваши попы, – смеялся Герман и подливал вина.
Потом они отправились на озеро. Кармель сняла туфли и красиво побегала по траве. Герман ловить не стал, а только ехидно прокомментировал, отчего она снова почувствовала себя полной дурой. Настроение у неё снова упало. Кармель без удовольствия покаталась на лодке по озеру. Розов размашисто греб веслами и рассказывал о дедушкиной даче и его увлечении резьбой по дереву. На обратном пути к дому она использовала последнюю уловку – якобы подвернула ногу. Герман не стал охать, спокойно осмотрел щиколотку и предложил опереться на его плечо. Он не стал нести её на руках, как она задумала, и Кармель пришлось некрасиво хромать, изображая страдания. Когда она споткнулась по-настоящему и еле удержалась на
