чем там намазано, что они так туда стремятся?» – подумала Таня, когда Женя с рычанием упал рядом с ней.
– Всё! – тяжело дыша и смеясь, сказал Женя. – Теперь душ.
– Щас! – сказала Таня. – Вот теперь я пойду первой!
– Давай, а я к тебе присоединюсь, – сказал Женя. – Через пару минут.
– Обойдёшься, – сказала Таня. Она встала с постели и принялась снимать юбку и блузку. – Чулки все изорвал…
– Чулки? – не понял Женя. – Хорошо, я куплю тебе чулочную фабрику. Это, надеюсь, решит проблему?
– Зачем мне фабрика, когда у меня есть ты! – рассмеялась Таня и кинула в него своей юбкой, а затем блузкой и лифчиком.
– Ух, ты! – воскликнул Женя, увидев жену, стоящую перед ним в одних рваных чулках и тёмно-красном гранатовом ожерелье, плотно обхватившем её шею на манер ошейника.
– Забыл, кем я была? – томно спросила Таня. – Напомнить? Что скажет твой бог, когда узнает, что твоя жена – бывшая шлюха?
– Я так полагаю: он знает, – улыбнулся Женя, – А почему бывшая? Я хочу, чтобы ты всегда была такой… когда мы познакомились. Помнишь?
– Помню, – сказала Таня. Она наклонилась над мужем, так что обнажённые соски коснулись расстёгнутой сорочки мужа. Дрожь пробежала по всему её телу. Она пальчиками коснулась его губ. – Жди и будь паинькой. И, быть может, ты сумеешь пережить эту ночь со мной!
Уже в ванной комнате, усевшись на специально стоявшую тут небольшую скамеечку, сняв ожерелье и то, что осталось от чулок, она взглянула в зеркало, висевшее над раковиной. Оттуда на неё смотрела старуха, очень похожая на саму Таню, только постаревшую лет на триста. Странно, но Таня не испытала никакого страха или ужаса – только любопытство. Она встала со скамеечки и подошла к зеркалу.
– Тебя все предадут, и жизнь твоя станет страшнее смерти, – жёстко сказала старуха, неотрывно глядя в глаза Тани.
– Кто – все? – не поняла Таня. Она протянула руку к зеркалу, и рука, не чувствуя препятствия, прошла насквозь, и Таня коснулась лица старухи. И тут же её пальцы обожгло огнём, как будто она дотронулась до тлеющих углей костра. Старуха в зеркале пропала, и на её месте появилась поляна, ограниченная с одной стороны отвесной гранитной скалой, в которой под нависающей громадой серого камня зияла огромная чёрная дыра. А посреди полянки дымился, затухая, костёр.
– Ты должна умереть, – услышала Таня за спиной твёрдый голос старухи, и почувствовала, как костлявые и твёрдые руки толкают её к зеркалу. – Иди туда, и смерть твоя будет быстрой и лёгкой.
Но Таня не собиралась никуда идти, и вместо того, чтобы сделать шаг к зеркалу, выдернула из него руку и обернулась, надеясь понять, что происходит за спиной и кто так больно тычет в спину.
За Таней никого не обнаружилось, и толчки в спину прекратились. Ничего не понимая, Таня вновь посмотрела в зеркало: теперь в нём вновь стояла старуха.
– Ты сильная, но останешься жить – проиграешь: предательство справится с тобой,
