style="font-size:15px;"> – Вот. А теперь нам надобно закрепить успех, – подвёл итог доктор Робинталь. – Сейчас я сделаю вам коррекцию памяти, и вы станете умнее самого Эйнштейна! Хотите быть умнее Эйнштейна? Да? Я бы тоже хотел, честное слово! А для снятия нежелательных побочных эффектов, вы не переживайте, это не опасно, мы ещё немного над вами поколдуем. Вы в колдунов верите? Как нет? А я кто тогда?
Вспыхнули медицинские светильники. Президенту стало зябко.
– А теперь мы поможем вам перебраться на стол. Та-а-ак. Готово! И не волнуйтесь, доктор Робинталь знает своё дело! Доктор хороший!
Его накрыли простынями. Потом подключили какие-то медицинские приборы, трубки…
– Да умножающий знания – умножает печаль! – промолвил доктор Робинталь, перекрестив его. – Смотритель ждёт вас! Поехали…
Он был в сознании. Лежал лицом вниз. И по звукам, по ощущениям пытался понять, что происходит и что с ним делают врачи. Ага. Укол. Вот зажужжала какая-то дрель, и он вдруг с ужасом осознал, что в его голове просверливают дырку. А потом ещё и ещё… Он попытался пошевелиться, но не смог.
«И предал я сердце моё тому, чтобы исследовать и испытать мудростью всё, что делается под небом: это тяжёлое занятие дал Бог сынам человеческим, дабы они упражнялись в нём», – вспомнилось чьё-то пророческое изречение. Он какое-то время ещё сопротивлялся вторжению, но вскоре мысли окончательно спутались, и он сдался. И в тот момент к нему явился Смотритель, и наступил полный паралич воли.
Потом откуда-то из глубины подсознания вдруг возник маленький мальчик с заплаканным лицом. Он совершенно не хотел драться, но Смотритель, облачённый в чёрное кимоно, всё кидал и кидал его на татами, и не было от него спасения.
– Коля, Коленька, сынок, не ходи туда, Коля, не ходи-и-и… – услышал он вдруг отчаянный крик своей покойной матери.
– Увозите! – произнёс доктор Робинталь, снимая перчатки.
Он устал. Работа была кропотливой и сложной. Хотелось расслабиться, снять напряжение, выпить.
– Как прошла операция? – поинтересовался куратор в чёрном.
– Нормально прошла. Без осложнений.
– Можно докладывать руководству, что всё под контролем?
– Контроль – это ваша профессия. А я всего лишь хирург.
Переодевшись, он спустился в морг. Там скучал его старый друг – патологоанатом Митрич. Мрачный интерьер морга пробуждал противоречивые чувства. Но это было одно из тех немногих мест в клинике, где можно было без помех снять стресс: выпить, не опасаясь незваных гостей, и неспешно поговорить о сущности бытия.
– Как там твой ВИП-пациент? – с напускным безразличием спросил Митрич.
– Пока мой! – отшутился Робинталь устало. – Наливай, старый алкаш!
– Пили мы, мне спирт в аорту проникал.
Я весь путь к аэропорту проикал.
К трапу
