дров, ибо сама она, устав от Васькиной любви, идти уже не могла. Через час, примерно, Васька вернулся, с трудом дошёл до крыльца и растянулся на пороге, показывая всем своим видом, как он устал и как ему хорошо. Пётр Фролович, помнится, сказал тогда, что животные, живущие с людьми, перенимают и их привычки и спариваются в любое время года, как и люди, потому что еда и кров есть и летом и зимой, и потому холода не мешают взращивать потомство.
Ребята понесли свой улов домой для ухи, а Ваня, зайдя во двор, бросил рыбёшек коту Ваське, что валялся на солнышке на крыльце щурясь одним глазом на мальчика. Кот, завидев бьющихся живых рыбёшек, в два прыжка оказался возле них и, прикусив им головы, с аппетитом уплёл улов Вани, потом подошёл к мальчику, потёрся об его ноги и усевшись на крыльцо принялся умываться, облизывая лапку и протирая ею свою мордочку.
Тётя Мария, которая была уже дома, покормила Ваню обедом и снова ушла в магазин, объяснив, что сегодня должны мужики приехать из сёл и привезти её товаров на продажу. Остаток дня Ваня провёл за чтением книги на диване в комнате, где в прошлый приезд ночевал его отец Пётр Фролович.
Неделя пролетела незаметно в сборах к школе. Ваня с тётей Марией забрали школьную форму у портного, который пошил её удачно, и мальчик смотрелся в этой форме нарядно, как маленький офицер, учитывая, что и школьную фуражку, под гимназиста, тётка прикупила ещё в прошлый приезд, но не показала Ване, надеясь порадовать его перед школой.
В урочный день Ваня вместе с тётей Марией вышли утром из дома и направились к училищу, встречая по пути других учеников: такого же возраста или постарше, которые тоже направлялись к училищу.
Сбор учеников, ввиду хорошей погоды был организован во дворе училища, засыпанным когда-то битым кирпичом, чтобы не было грязи в распутицу: за прошедшие годы этот кирпич утрамбовался, сравнялся, затёрся землёй и представлял собой ровную и чистую площадку, вполне подходящую для подобных торжеств.
Директор училища собственноручно собрал новеньких школяров возле себя и представил им их учителя – молодого человека с курчавой бородкой в студенческой еще форме учительского института города Вильны, по имени Борис Олегович Бутов, которого его ученики вскоре прозвали БОБ – по начальным буквам.
Борису Олеговичу предстояло учить своих учеников по всем предметам, кроме музыки, пения, гимнастики и закона Божьего на протяжении шести лет обучения в училище.
По команде директора все ученики, числом немного более ста, построились в линейку по классам, которых оказалось всего шесть, вместе со своими учителями прослушали приветственное слово директора, поздравившего их с началом нового учебного года и прошли внутрь здания училища, построенного лет десять назад по программе развития земских училищ за счёт казны, поскольку в городе собственных средств на образование детей изыскать не удалось.
Взамен город содержал дома для учителей, обеспечивал их дровами на зиму и иногда
