своими лучиками. Осень и зима прошли на фоне прошедшего лета, очень спокойно. Я бы даже сказала, что очень скучно, адреналина не хватало. До встречи с моим Хранителем, свободное время я заполняла тем, что практиковала магию, принятую в мире людей. Единственную радость доставляла работа, но жить постоянно только ей – это слишком даже для меня. Складывалось впечатление, что как осенью и зимой замирает жизнь в природе, так замирала и моя жизнь. Я жила, но что-то во мне умирало. Последний месяц Хранителя я видела крайне редко. Что сильнее всего раздражало так это, то что в планы в свои он меня не посвящал. Дом тоже стал меняться, он становился каким-то пустым и неуютным.
– Вик, доченька, – отвлек меня голос мамы от размышлений – что случилось? Что с тобой происходит в последнее время?
– Да все нормально, мама, – только и смогла я ответить. Самой бы разобраться в себе.
– Было бы нормально, то огонь в твоих глазах не тускнел бы день ото дня, – я молчала. – Может ты с Затиаоном чего не поделили? Где он, кстати?
– Я бы тоже это хотела знать, – пробубнила я себе под нос. А потом, стараясь более бодро, произнесла: – У него видно «прошла любовь, завяли помидоры»… У нас семейный кризис – 7 месяцев вместе.
– Ну, допустим, у людей кризис в семейной жизни наступает через 7 лет…
– Это у людей, мама! А мы не люди! – почему, то внутри стало так больно и жалко себя. Вот так живешь, живешь и веришь в реалии окружающего мира, а на самом деле все одна сплошная ложь.
– Одно могу сказать, доченька, отсутствие твоего Хранителя, плохо сказывается на твоем настроение и мысли тебя посещают не очень светлые.
– Да уж… тоска зеленая.
– Может тебе стоит с ним поговорить?
– О чем, мама?
– Начни хотя бы с того, что тебя тревожит.
– Как ты это представляешь себе… «Дорогой ар, мне бы хотелось знать, почему вы перестали со мной проводить ночи? Я перестала для вас быть привлекательной? И вообще вы ко мне что-нибудь чувствовали или вы мой супруг потому, что так велено вам свыше?», – уже с раздражением говорила я.
– Все так серьезно?
– Да кто его знает? – и уже стараясь внутренне успокоиться, произнесла: – Я лучше пойду книжку почитаю. Сейчас подсела на русское фэнтази.
– Интересно?
– Скорее забавно. Иностранцам этого точно не понять, – уже с улыбкой произнесла я, вспоминая некоторые смешные эпизоды из книжки.
– Вик, а почему ты перестала гадать, да и давно не вижу, чтоб ты практиковалась в магии?
– Я для магии этого мира «фэйсом» не вышла, – и снова тоска наполнила сердце.
– Это кто же тебя до такого надоумил?
– Да, вот почтенный наш Хранитель и надоумил, – уже с иронией произнесла я.
– А что у тебя своего мнения теперь совсем нет?
– Мнение есть, только на него всем наплевать, – и, давая понять, что на этом разговор закончен, пошла к себе в комнату читать книгу.
Читала я книги только в жанре фэнтази. Читала с упоением, погружаясь в сюжет с головой. В этот раз в моих руках оказалась книжка в жанре русского фэнтази. До сегодняшнего дня, я даже не могла представить, насколько это может быть захватывающим, увлекательным и юмористичным. Местами я просто заливалась от смеха. В эти минуты мне было просто хорошо. Мир реальности со всеми его проблемами исчезал, и я оставалась наедине с героями очередной книжки: с бабкой Ёжкой, кланом взбалмошных ведьм, Кощеюшкой и его отпрысками… и все это в нашем мире, то есть в мире людей.
Дочитав до последней точки очередное фэнтезийное творение, поняла, что ужасно хочу в «сказку». Погрузившись в свои мечты, вдруг вслух стала наизусть читать А. Пушкина «У лукоморья дуб зелёный»:
У лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо – песнь заводит,
Налево – сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей…
– Это что ж ты удумала, сударыня? – Я от неожиданности подскочила с кровати и снова на нее осела, готовая заорать на всю Ивановскую, но крик так внутри меня остался. – И вот чего испугалась то? Всю жизнь знала обо мне и даже спокойной ночи желала каждую ночь, а тут надо же увидала и давай орать.
Передо мной стоял небольшого роста коренастый
