расслабьтесь. Вы очень волнуетесь. Мне не нужна обычная экскурсия. Я даже не буду спрашивать, в каком году построен тот или иной дом. Давайте просто погуляем по вашим любимым местам. Сегодня вы командуете.
– Хорошо. Как долго вы планировали гулять?
– У меня нет планов. А ходить я могу очень долго, если вы об этом.
Лидия на мгновение задумалась.
– Отвезите нас на Лубянку, пожалуйста, – сказала она водителю. И снова повернулась к Норбергу. – Если устанете, просите пощады. Я в любой момент доставлю вас в отель в целости и сохранности.
– Мы еще посмотрим, кто устанет первым, – Андерс улыбнулся ей, и внутри у нее сладко заныло.
Он был слишком близко, их бедра соприкасались, и ее ноздри против воли расширились, втягивая свежий, едва уловимый запах его парфюма. Ей хотелось уткнуться носом в его ключицу и вдыхать, вдыхать, что есть мочи. Хотелось всеми пальцами вцепиться в его плечи, чтобы не упасть. Падать было некуда, но ее не покидало ощущение, что она вот-вот рухнет. Ноги были ватными. Лидия изобразила ответную улыбку и повернулась к окну, чтобы взять себя в руки.
Она провела его по Кузнецкому Мосту, по Камергерскому переулку, Тверской улице и бульвару, показала свой любимый особнячок Горького у Никитских Ворот. От ходьбы и апрельского воздуха Лида почти забыла о своем волнении. Андерс оказался очень простым в общении, веселым и дружелюбным. В своей джинсовой куртке и бейсболке, надетой для конспирации, Андерс совершенно не походил на кинозвезду. Он попросил ее научить его паре фраз на русском языке. Выяснилось, что он владеет французским, итальянским и немецким языками, и даже знает несколько слов на японском. Лида взамен просила научить ее шведскому и рассказать о Стокгольме.
– Старый город очень красивый, – мечтательно рассказывал Андерс. В рыжем свете фонарей сложно было разглядеть выражение его лица. – Там есть старые ратуши XII–XIII века, узкие уютные улицы. Но я больше всего люблю остров Седермальм. Я там вырос. Знаешь, у многих шведов есть лодки. Там вода повсюду.
Лида слушала и тоже мечтала. В Скандинавии ей бывать не доводилось, но она уже представляла себе, как попросит шефа отправить ее туда. И тогда она обязательно посмотрит все-все места, о которых говорил Андерс.
– В детстве я обожала Астрид Линдгрен, – сказала она. – И сейчас обожаю. Хотя это глупо звучит. Очень хочется иногда перечитать Карлсона, Эмиля, Пеппи… – Лида запнулась, пытаясь сообразить, как будет «длинный чулок».
– Pippi Långstrump? – спросил Андерс. – Она Pippi, не Peppi.
– Я где-то читала об этом. Так ее перевели на русский. Чтобы не звучало смешно.
– Она и должна быть смешной. А я любил Калле Блумквиста.
– И Мио!
– И Расмус!
Лида рассмеялась.
– Я их всех так люблю, что даже не знаю, кого больше. А ты что читал в детстве?
– Я тебе расскажу все, – Андерс остановился. – Но уже за ужином.
– Значит, ты первый сдаешься?
– Сдаюсь.
