зато ему предложили общество неких личностей средних лет, столь же добропорядочных, сколь и нестерпимо скучных, разбавленное россыпью совсем еще юных мальчишек и девчонок. Среди последних он вручил бы пальму первенства мисс Чартли, с которой обменялся несколькими словами. Ему пришлись по душе равно ее доброжелательность и лишенные аффектации манеры, что позволило ей, несмотря на внушающую симпатии скромность, с достоинством ответить на его приветствие и при этом не покраснеть, как маков цвет, обойтись без нервического хихиканья и не напустить на себя утомленный вид всезнайки, дабы произвести на него впечатление.
Что же до юношей, то он счел бы себя последним идиотом, если бы не заметил уже через несколько мгновений после того как вошел в гостиную, что они буквально пожирают его глазами, разглядывая каждую деталь его туалета. Опять же, юношеская застенчивость не позволяла им навязать ему свое общество, но каждый из них при этом надеялся, что еще до окончания вечера сможет похвалиться тем, что обменялся мнениями с самим Непревзойденным сэром Уолдо. Он привык к тому, что частенько становится объектом восхищения для молодых и подающих надежды любителей активного образа жизни, но не искал и не слишком ценил подобное поклонение. Мистер Андерхилл, мистер Артур Миклби, мистер Джек Баннингем и мистер Грегори Эш, приветствовавшие его глубоким поклоном и почтительно бормотавшие: «Сэр!» и «Польщен!», – поразились бы до глубины души, знай они о том, что единственным молодым джентльменом, вызвавшим веселый интерес сэра Уолдо, оказался Хэмфри Коулбэтч, рыжеволосый (как и его сестра) юноша, страдавший ужасающим заиканием. Обескураживающе представленный любящим отцом, как «мой круглолицый глупыш», вдогонку за чем последовала стигмата: «совсем не вашего полета птица, должен с сожалением признать!» – молодой человек признался, в порывистой и взрывной манере, свойственной всем, кто страдает нарушениями речи, что не интересуется спортом.
– Он у нас книжный червь, – пояснил сэр Ральф, разрываясь между гордостью за академические успехи сына и тайным страхом, что породил на свет очередного неудачника. – Худший наездник во всем графстве! Что поделать! Впрочем, о вкусах не спорят, верно? А вот возьмите мою дочь, Лиззи! За всю жизнь не открыла ни одной книги, но сидит в седле как влитая, имея легкую и твердую руку.
– В самом деле? – вежливо осведомился сэр Уолдо и ободряюще улыбнулся Хэмфри. – Оксфорд?
– Кем-Кем-Кембридж! – выпалил юноша и добавил после недолгой борьбы: – М-Магдалена.[17] Т-только что з-закончил. Т-третий к-курс.
– Магдалена! Я тоже учился в колледже Магдалены – правда, в Оксфорде. Чем собираетесь заняться дальше?
– П-перейду на ч-четвертый курс! – упрямо отозвался Хэмфри, с вызовом посмотрев на отца.
– Член студенческого общества?
– Да, сэр. Н-надеюсь!
Но в этот момент вмешался
Имеется в виду колледж (Святой Марии) Магдалены. В настоящий момент Кембриджский университет насчитывает 31 колледж, которые неофициально делятся на 16 «старых» (с датой основания между 1284 и 1596 гг.) и 15 «новых» (дата основания между 1800 и 1977 гг.). Колледж Магдалены принадлежит к числу «старых».
