сама судьба в лице великого Джузеппе Верди. Пьеса попалась на глаза композитору, сюжет сам просился в оперу. Ф. Пьяве, либреттист Верди, уже заканчивал работу, когда на сцене вновь по явилась цензура. На сей раз итальянская. Она потребовала немногого: перенести место действия и изменить имена действующих лиц.
Вмешательство цензоров оказалось к вящей славе искусства. Французские цензоры погубили достаточно ходульную пьесу. Итальянские цензоры спасли шедевр мировой оперной классики – оперу «Риголетто». Действие оперы происходит в итальянском городе Мантуе, где герцог Мантуанский совращает дочь шута, а помогает ему в этом (сам того не ведая) несчастный отец, придворный шут Риголетто, горбатый и хромой. Едва закончилось интрижка с дочерью шуга, как на глаза герцогу попадается новая красотка. Увлеченный ею, оперный герцог, словно оправдывая собственное легкомыслие, поет о легкомыслии женщин: «Сердце красавицы склонно к измене…»
Опера имела громадный успех, а песенку герцога на следующий день после премьеры пела «вся страна». Ее поют – и с удовольствием слушают – и по сей день, и не только в Италии. Вот почему можно предположить: среди шутов самый известный для нас остается Риголетто – оперный двойник несчастного Трибуле.
Карьера настоящего Трибуле началась еще до восшествия на престол Франциска I, при дворе его предшественника Людовика XII, которому Франциск приходился двоюродным племянником. Здесь, при дворе Людовика XII, Трибуле поручили должность шута, заменив им умершего в 1514 году Кайета и дав прозвище Трибуле (настоящее имя его – Ферналь). С этим прозвищем он и вошел в историю. Современник Рабле, «глупомудрый Трибуле» вскоре оказался на страницах его знаменитого романа «Гаргантюа и Пантагрюэль».
Трибуле умер в 1536 году. Его трагедия разыгралась при дворе любвеобильного Франциска I, когда у Трибуле подросла дочь. (Хотя вполне могла произойти и раньше – Людовик XII был сластолюбив не меньше своего племянника). Кто знает, может быть, слепой рок избрал Франциска для того, что бы с его помощью покарать несчастного шута за потворство распутным похождениям своего властелина.
Последняя шутка
Во Франции, пишет Ги Бретон, мода на шу тов восходит еще ко временам первых Каролингов. Они появились уже при дворе Людовика Благочестивого (IX век), сына Карла Великого. По большей чисти это были карлики, горбуны и обладатели других уродств, которые одним своим внешним видом давали повод повеселиться придворной челяди и вельможам короля. Отсутствие природных недостатков шуты компенсировали «уродством» одежды. Красочное описание шутовского наряда можно найти и романе Вальтера Скотта «Айвенго», в котором весьма важную роль играет шут Вамба:
«Его куртка была выкрашена и ярко-пурпурный цвет, a на ней намалеваны какие-то пестрые и безобразные узоры. Поверх куртки был накинут… короткий плащ из малинового сукна, отороченный ярко-желтой каймой… На руках этого человека были серебряные браслеты, а на шее – серебряный
