пальто и фуражку! Идти, так идти! Не повесят же, в самом деле!
Матрос стал натягивать на лейтенанта пальто. И сказал озабоченно и со вздохом:
– Так точно, ваше благородие: не повесят!
Калюжный нахлобучил фуражку, вышел на улицу и зашагал к штабу.
II
В высоких, светлых комнатах морского штаба кипела работа. За длинными, столами, крытыми клеенкой, сплошь заваленными различными сводами военных законов, кипами циркуляров и отношений, сидели писаря-матросы, старательно выводя перьями черновики приказов, цифры смет, и статьи прихода и расхода материалов. Несколько пишущих машинок щелкало на все комнаты, заглушая по временам человеческий говор.
За письменными столами сидели чиновники и тоже скрипели перьями, прихлебывая маленькими глотками остывший уже чай. Дверь адмиральского кабинета поминутно отворялась, и в ней показывались: то делопроизводители, то начальник штаба, невысокий капитан первого ранга, с лысиной во всю голову.
По временам, за этой дверью, слышался чей-то резкий и властный голос. Тогда во всех комнатах моментально прекращалась работа, и сидящие в ближайших вытягивали шеи и напрягали слух, стараясь уловить происходящее в кабинете.
Калюжный вошел, поздоровался с двумя чиновниками и прошел в комнату делопроизводителя строевого отдела. Здесь, за большим письменным столом, сидел пожилой, чиновник морского ведомства, с петлицами статского советника и с Владимиром на шее. Он устало взглянул поверх очков на лейтенанта, вяло протянул ему руку и спросил:
– К адмиралу?
Калюжный присел на стоявший около стола стул и закурил папиросу.
– К адмиралу!.. – ответил он, затягиваясь. – Вы не знаете, зачем он меня вызывал?
Чиновник пожал плечами.
– Ей-Богу, не знаю! Приказал вызвать. А зачем – черт его знает!
– Может, распекать за что-нибудь будет?
– И этого не могу сказать. Хотя, на это не похоже: у него опять мерехлюндия!
Он посмотрел снова сверх очков на молчавшего лейтенанта и добавил:
– Ходит по целым дням из угла в угол и вертит на животе пальцами. А то вдруг начинает кричать на первого встречного. И кричит без всякой причины.
Как раз, в эту минуту, из кабинета донесся адмиральский голос.
Чиновник торжествующе кивнул головой.
– Слышите! Вот так, изо дня в день!
Он сердито отбросил от себя карандаш, засопел носом и наклонился над какою-то ведомостью. Калюжный тоскливо посмотрел по сторонам, покачал ногой и протянул:
– Скверно! А все-таки… доложить бы нужно, что я пришел.
Делопроизводитель поднял голову и крикнул:
– Бастрюков!
В комнату вошел писарь с унтер-офицерскими нашивками на плечах.
– Доложи начальнику штаба, что лейтенант Калюжный пришел!.. – сказал ему делопроизводитель и опять наклонился над столом.
Писарь ушел. Калюжный поднялся, подошел к окну, чуть слышно посвистал и пошел к адмиральскому кабинету.
