Тася замёрзла очень…
Мать отправилась в сени разводить самовар. В это время в комнату вошла Мотя. Она увидела юную гостью и приблизилась к ней.
– Здравствуй, я Матрёна, жена Костина. А тебя как звать, величать?
– А я Тася.
– Ну, наконец-то Иван показал нам супругу свою, а то уж думали никогда не свидимси.
– Родная, согреть бы Тасю надобно – обратился к жене Константин.
Мотя посмотрела на озябшее создание.
– Ой, батюшки, а ты и впрямь как снегурка холоднющая. Дай ка я тебе шаль, да чулочки вязаны принесу – засуетилась она и скрылась за занавеской.
В это время мужчины расселись за стол на лавки. Иван повернулся к отцу.
– Тять, сказать чего хочу – опустил он отчего-то глаза в пол – Оставь у себя на время Тасю. Некуда мне её с собой брать пока.
– Дык, конечно сынок, об чём разговор, – подхватился Тимофей – а ты далече собралси то?
Иван немного помолчал, а после ответил.
– Ищут меня. Полиция ищет.
Отец замер.
– Ты чего натворил то, Ваня?
– Долгая история, тять.
– Нет уж сынок, всё выкладывай. Сказал «Аз», дык и «Буки» говори…
Иван задумался, погладил свою щетинистую щёку и вспомнил недавнюю стычку протестующих с блюстителями порядка.
Полицейские и военные окружили мастерские со всех сторон, оставив единственную лазейку, по которой ещё можно было унести ноги.
На требование властей сдаться, реакции не последовало. Рабочие отстреливались из окон, как могли, имеющимся у них арсеналом. Иван бросил в противника пару гранат, разметав тем самым обложивших завод солдат, и продырявил с десяток казённых шинелей. Рядом уже сложили головы его товарищи. Многие были ранены. Со стороны противника застрочил пулемёт, и силы противоборствующих стали не равны.
– Уходить надо! – крикнул Якунин, ткнув наганом в люк канализации.
– Согласен! – отозвался Иван – Полезайте, я вас прикрою!
Люди потихоньку начали спускаться вниз. Шальные пули продолжали лететь россыпью, и одна из них всё же достигла цели.
– Чтоб тебя! – выругался Иван, и, схватившись за раненое плечо, снова прицелился.
Истратив последний патрон, он приготовил финальный аккорд.
– Получайте, сволочи! – метнул он гранату в сторону служивых и, увидев, как двое упали на землю, с чувством удовлетворения покинул цех.
Соображая, посвящать отца в свои дела или нет, Иван всё же начал:
– Митинговали мы, восстание планировали. Власти узнали о том. Была перестрелка. Несколько человек погибло. Теперь нас разыскивают. Схорониться мне надо, пока всё не улеглось. А Тасю девать некуда.
В воздухе повисла гробовая тишина.
– А вот и я – вернулась Матрёна с ворохом одежды – Я тебе вещички тёплые принесла. Давай раздевайся. Греться будем – вновь обратилась она к Таисье.
