а хотя будет кому с кем и не пригож быти своего для отечества, и бояре б, и воеводы, и князи, и дети боярские для земского дела все ходили без мест. А кому будет каково дело о счете, и как, оже даст бог, с своего дла и с земского придет, и государь им счет тогды даст».
То есть в переводе на современный язык смысл таков. Во время войны с местами считаться не будем. А какие возникнут вопросы, так после войны царь разберется.
То есть всесильный государь со скрипом пробивает отмену местничества на время военных действий. Представляете ситуацию до этих постановлений? Перед военным походом при комплектовании высших военных кадров необходимо было разложить сложнейший пасьянс из местнических отношений – да еще постараться, чтобы эти командиры хоть что-нибудь собой представляли как военачальники. Тем не менее Ивану Грозному пришлось постараться назначить командование, в общем, придерживаясь сложившегося «рейтинга». Неудивительно, что ту же Казань брали три раза – и так бездарно. В итоге взяли, конечно, но глупостей была наделана бездна.
Но самое любопытное было дальше. Началось Смутное время – пожалуй, самый страшный период в истории России, когда страна стояла на краю гибели. В стране царил хаос, менялись правители, появился самозванец, потом второй… Поляки оккупировали Москву. По дорогам России шлялись банды наемников, казаков и просто шпаны, сбивающейся иногда в чудовищные толпы (так называемое восстание Болотникова). Все шло вразнос. Но, исключая самые пиковые моменты, в приказных избах шла работа! Система кое-как, но вертелась. И как только начался порядок – все тут же сложилось обратно, в том же виде, как до Смутного времени.
По ассоциации мне вспомнилась история из другой эпохи. В конце войны мой дед был назначен военным комендантом небольшого городка в Пруссии. Отправляясь к месту новой службы, дед сильно волновался. Он имел некоторый опыт управленческой работы, но тут чужая враждебная страна… Но все оказалось просто. В первый день сержант из комендантского взвода доложил:
– Товарищ майор, к вам тут какой-то немец просится.
Вошел благообразный седой герр.
– Герр комендант, я являюсь бургомистром этого города. Мои сотрудники ждут ваших распоряжений.
Вообразите ситуацию. Апрель 1945 года. Поверженная Германия лежит в руинах. По дорогам Пруссии неприкаянно скитаются толпы беженцев. По лесам околачиваются недобитые немцы. А этот приходит так, будто к нему новый начальник из центра прибыл.
– А что… Ваши сотрудники на работе? – Только и мог спросить он.
Тут удивился немец.
– Конечно. Ведь уже десять утра.
Дед проследовал за бургомистром в ратушу и убедился: все чиновники сидели на своих местах. Все время, пока дед там служил, работа шла как-то сама собой…
Вот и русская бюрократия XVI–XVII веков представляла из себя эдакий самособирающийся механизм. Почти такой же, как в древнем Китае. Как только налаживался
